Ее волосы были чернее воронова крыла, но их пересекали несколько белоснежных прядей. Ее одежды были алыми, как кровь. В руках она держала большую книгу в кожаном переплете.Эти трое были бесконечно разными и все же до странности похожими.— Знаешь ли ты, кто мы такие? — спросил мужчина в белом.Рейстлин, поколебавшись, кивнул. Он узнал их. Хотя и не был уверен, что понимал, как и почему. — Ты молишься нам, но многие произносят наши имена только устами своими, не сердцами. Сильна ли твоя вера в нас? — спросила женщина в красном.Рейстлин обдумал вопрос. — Вы же явились ко мне, разве не так? — отозвался он.Дерзкий ответ не понравился ни богу света, ни богу тьмы. Человек с луноподобным лицом стал еще мрачнее, а мужчина в белых одеждах нахмурился. Но женщина в алых одеждах осталась довольна им. Она улыбалась.Солинари сурово заговорил: — Ты очень юн. Отдаешь ли ты себе отчет в том, в чем ты нам поклялся? Ты клялся поклоняться нам и славить наши имена? Делать это означает идти против веры многих других, и может подвергнуть тебя смертельной опасности. — Я понимаю, — без тени колебания ответил Рейстлин.Следующим заговорил Нуитари, его слова как осколки льда: — Готов ли ты принести жертвы, которых мы потребуем от тебя? — Я готов, — твердо ответил Рейстлин, добавив про себя: «В конце концов, что еще вы можете потребовать у меня, чего бы я уже не принес в жертву?»Трое услышали эти непроизнесенные слова. Солинари покачал головой. Нуитари зловеще оскалился.Смех Лунитари протанцевал сквозь Рейстлина, оживляя его и вселяя радость в его сердце. — Ты не понимаешь. Если бы ты мог предвидеть, что у тебя попросят в будущем, ты бы уже бежал прочь из этого места и никогда бы не вернулся сюда. Тем не менее, мы наблюдали за тобой и были впечатлены. Мы исполним твою просьбу при одном условии. Всегда помни, что ты видел нас и говорил с нами. Никогда не отрицай своей веры в нас, или же мы, в свою очередь, отвернемся от тебя.Три светящихся шара слились в один, очень напоминающий глаз с серебристо-белым белком, алой радужкой и черным зрачком. Глаз подмигнул ему один раз и застыл открытым.Всем, что он мог видеть теперь, были слова «Я, Маг», чернеющие на светлой овечьей коже. — Тебе плохо, Рейстлин? — прогудел голос учителя, как будто сквозь плотный туман. — Замолчите! — выдохнул Рейстлин. Разве этот идиот не знает, что они здесь? Разве он не знает, что они наблюдают, они ждут? — Я, Маг, — прошептал Рейстлин вслух. Черные буквы на белом, он мысленно прибавил к ним алый, наполнив их кровью из самого сердца.Черные буквы начали светиться красным, будто меч, лежащий в огне кузнечного горна. Надпись горела все ярче и жарче, пока слова «Я, Маг» не оказались выписаны огненными буквами. Раскаленные буквы одно краткое мгновение освещали все помещение алым жарким светом. Телячья кожа почернела, начала корчиться и свернулась. Огонь угас.Рейстлин без сил опустился на стул. На каменном столе перед ним не было ничего, кроме горелого пятна и горстки грязного пепла. Но внутри него горел огонь, которому не суждено было потухнуть никогда, возможно, даже после смерти.До него донесся чей-то сдавленный возглас.Мастер Теобальд, Гордо и Джон Фарниш уставились на него с выпученными глазами и открытыми ртами.Рейстлин поднялся со стула, учтиво поклонился мастеру. — Могу я быть свободен теперь, сэр?Теобальд молча кивнул, не в силах издать ни звука. Позже он расскажет эту историю на собрании Конклава, расскажет о необычном характере, который носило испытание одного из учеников, расскажет, как телячью кожу поглотили языки пламени. Теобальд, естественно, добавлял, что это целиком заслуга его учительского таланта, который вдохновил его юного ученика и подвиг его на такое чудо.Антимодес постарался при удобном случае подробнее рассказать об этом Пар-Салиану, который немедленно сделал запись в своей книжке, содержавшей сведения обо всех учениках-магах Ансалона, и поставил звездочку возле имени Рейстлина.
* * * Той же ночью, когда остальные заснули, Рейстлин накинул свой плащ и выскользнул наружу.Снег больше не шел. Звезды и луны лежали на бархатно-черном ночном небе, как драгоценности какой-нибудь знатной дамы. Солинари была похожа на сверкающий бриллиант. Лунитари казалась ярким рубином. Луну Нуитари, черный оникс, нельзя было увидеть, но она была там. Она была там.Снег блестел и искрился нетронутой сахарно-белой чистотой в неверном свете звезд и лун. Деревья отбрасывали множество теней, которые пересекали белый снег черными силуэтами, черными с оттенком кроваво-алого.Рейстлин запрокинул голову к лунам и рассмеялся звенящим, радостным смехом, эхо которого еще долго звучало меж деревьев, смехом, который докатился даже до небес. Он сорвался с места очертя голову и побежал к роще, перепрыгивая через белые гладкие сугробы, взметая снежную пыль и кружась на бегу, оставляя за собой длинный след. Книга 3 Магия течет в крови, исходит от самого сердца.Каждый раз, когда ты ее используешь, часть тебя уходит с нею.Только тогда, когда ты будешь готов отдавать частицы себя, ничего не получая взамен, только тогда твоя магия будет работать. Мастер Теобальд Бекман 1 Рейстлин сидел на табурете в классной комнате, склонившись над партой, усердно копируя заклинание. Это было сонное заклинание, пустяк для опытного волшебника, но чудо за пределом возможностей шестнадцатилетнего, каким бы старательным и талантливым он ни был. Рейстлин хорошо знал это, потому что, хотя ему и запретили, он пытался использовать это заклинание.Вооружившись своей первой волшебной книгой, которую он тайком вынес из школы под рубашкой, и необходимыми компонентами, Рейстлин попытался опробовать заклинание на своем встревоженном, но послушно повиновавшемся брате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133