— Авена. — Арбол произнесла это имя с глубокой скорбью и сжала рукоять меча так, что все сразу поняли — судьба того, кто попытается обозвать ее подобной глупостью, предрешена.
— Понимаете, ничего этого не случилось бы, если бы у горгорианцев хватило времени просто взглянуть на тройняшек, — объясняла Артемизия. — Когда рождаются два ребенка, похожие друг на друга словно две капли воды, то как можно говорить о разных отцах? Даже если бы мои дети не были такими одинаковыми, все равно видно сильное фамильное сходство. Только посмотрите! Одного мальчика нельзя отличить от другого. И они так похожи на свою сестру, что мы несколько раз меняли Вулфрита и Арбол местами и никто ничего не узнал, — кроме моего ныне, слава Богу, покойного мужа.
Балмак потер щетинистый подбородок.
— Да, и все трое — копии своего папочки.
— Да вы с ума посходили! — закричала леди Убри. — Несколько детей при рождении означают нескольких отцов. Вы же знаете это!
— Но они все копии старого Гуджа, — повторил Балмак.
Убри фыркнула:
— Не вижу никакого сходства. Нужно быть дураком, чтобы не отличить их.
— Правда? — одновременно сказали Вулфрит и Арбол, посылая леди насмешливые улыбки, напоминающие об уютной нише в библиотеке. Понимающие шепотки прошелестели в толпе. Обстоятельства, связанные с прерванной помолвкой Убри и принца, служили темой общих насмешек и базарных сплетен. Леди покраснела и отступила назад.
— Так что все трое — отпрыски Гуджа. Это вам не собачье дерьмо, — сказал лорд Ингрук. — Теперь наша задача выбрать, кто из них будет полноправный наследник!
Остальная знать согласно закивала. Вулфрит посмотрел на Данвина.
— Ты хочешь быть королем? Данвин посмотрел на Вулфрита.
— Не-а. Мне больше нравится жить на природе. А ты?
Вулфрит затряс головой:
— У меня просто времени не хватит — я хочу изучать магию. В библиотеке еще куча книг, которые я даже не начал исследовать.
— Я буду королем, — сказала Арбол, поднимая меч. — Или никто.
Братья пожали плечами и одновременно сказали:
— Хорошо.
— Нет, не хорошо, — загремел лорд Ингрук. — Я горгорианец, и, пока за мной стоят мои воины, я отказываюсь подчиняться женщине!
— А ну-ка, давай, Ингрук, попробуй, — подначил его Балмак. — Помнишь, как Гудж обходился с женщинами. Арбол — его дочка, так что, может, она будет так же обходиться с мужчинами. И кстати, братец, обрати внимание на ее ножки!
Старейший из горгорианских баронов, лорд Вомгап выразил свое мнение:
— Если позволить женщине управлять нами, то скоро мы все станем мягкотелыми, как вырождающиеся мерзкие гидрики!
— Это кто мягкотелый? — завопил Пентстемон. — Я гидрик, и я спорю, что могу размазать у тебя по любой стене, старикашка!
— А сможешь ли ты так же просто разбить мои собственные боевые отряды? — крикнул в ответ лорд Вомгап. — Я клянусь, что, пока моя рука может сжимать рукоять меча, я не позволю этой ведьме сидеть на троне! Кто со мной?
— Я и все мои боевые отряды! — воскликнул лорд Ингрук, хватаясь за свой меч.
Однако Клути давно уже чувствовал, что пора вмешаться и сотворить что-нибудь полезное. Наконец подходящий момент настал. Он сделал необходимые пассы, сопроводив их кодовыми словами.
Лорд Вомгап превратился в броненосца.
— По-моему, его рука больше не может сжимать рукоять меча, — сказал чародей, радуясь как ребенок.
— Мои воины, ко мне! — заревел лорд Ингрук.
— Бернис! — Данвин заревел еще громче. Бернис взглянула на Антирринума.
— Можно мне, милый?
Взрослый дракон посмотрел на нее извиняющим взглядом.
— Сходи, моя сладенькая.
Лорд Ингрук получил возможность сделать всего один взмах мечом, прежде чем Бернис съела его.
Глава 36
— Ваше величество, — заскулил Министр Протокола в тщетных усилиях удержать последний бастион традиций. — Можем ли мы хотя бы в архивных документах именовать вас королевой Авеной? Это бумаги, которые никогда никто не прочтет...
Новая правительница Гидрангии испепелила его надменным взглядом.
— Мое имя Арбол, — сказала она холодно.
— Но, ваше величество... Королева не выдержала.
— Неужели вы, люди, не можете взять в толк, что все эти ритуалы, церемонии, торжественный балаган просто-напросто губят вас? Если бы вы обращали больше внимания на реальную жизнь, то, может быть, воины моего отца не смогли бы прийти и завоевать вас!
Министр побагровел.
— Но надлежащее уважение к традициям... — начал он.
— К дьяволу традиции! — отрезала Арбол. — Я буду соблюдать их, если в этом есть смысл. Или по крайней мере пока это не встает мне поперек пути и не мешает жить, но не более того! Ясно? — Она уронила руку туда, где была бы рукоять меча, если бы не клятва королеве-матери прийти на коронацию безоружной.
Министр задрожал, но все еще сопротивлялся.
— Ваше величество, я умоляю вас! Мы оставили без внимания законные права ваших братьев, вашего дяди Мимулуса и даже вашей собственной матери. Мы исключили церемонию Омовения и включили горгорианский ритуальный завтрак. Мы перенесли коронацию из дворца, чтобы можно было принять.., гм.., дракона. Этого более чем достаточно. А теперь вы настаиваете на том, чтобы в официальных записях стояло мужское имя? Ваши братья позволили нам записать их под именами Гелениума и Гелиантуса...
— Они согласились? — изумилась королева.
— Да, ваше величество, — сказал министр, энергично кивая. — Так могли бы мы...
— Как глупо с их стороны! — воскликнула Арбол.
Рот министра жалобно приоткрылся, но из него вылетел только страдальческий стон. Арбол не обратила на это никакого внимания и промаршировала вверх по ступеням на спешно сколоченное возвышение, которое возвели на углу Площади Щедрых Благословений Богов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88