Когда Пенелопа поднялась на утес и присела в тени кустарника, она ощутила запах дыма. Где-то рядом курили сигару. Она огляделась, но никого не увидела. Жители Боргкомба, как правило, не курили сигар, а на побережье редко встречались приезжие. Кто бы мог курить здесь? Дорбан держал в доме только турецкие сигареты. К тому же, он с женой прогуливался в лодке. Пенелопе отсюда была видна его белая футболка.
Она встала. И в ту же минуту с другой стороны кустов показался молодой человек. Лицо его было красным, а светлые волосы гладко зачесаны назад.
— Прошу извинить меня, — заговорил он. — Боюсь, что дым моей сигары побеспокоил вас.
Пенелопа не сочла его привлекательным. Он был несколько полноват, но на лице незнакомца играла добродушная улыбка. Судя по всему, он получил хорошее воспитание.
— Мне просто стало интересно, кто бы тут мог курить, — сказала она, улыбаясь. — Но, пожалуйста, я не хотела бы лишать вас этого удовольствия…
— Вы — американка, — быстро заметил он. — Я так и подумал, когда увидел вас. Как странно, что я до сих пор не знал, что вы живете в доме…
— Вы приятель мистера Дорбана?
Улыбка исчезла с его лица.
— Нет, — медленно сказал он. — Я не причисляю себя к его приятелям. Но я его хорошо знаю. Вы ведь живете в его доме?
— Я секретарша мистера Дорбана.
Он удивленно взглянул на Пенелопу.
— Его секретарша? Вот как? Тогда все понятно. Его прислуга состоит из французов, — добавил он и, почувствовал, что она смущена его настойчивостью, поспешил извиниться.
— Простите меня, но я весьма интересуюсь мистером Дорбаном. Полагаю, что мистера Уиплоу здесь больше нет?
— Мистера Уиплоу? — удивленно переспросила девушка.
— Вы, должно быть, не встретили его. Вы ведь были в городе. Я совсем забыл об этом.
Эти слова прозвучали так по-мальчишески наивно, что Пенелопа не удержалась от улыбки.
— Мистер Уиплоу уехал, он пробыл здесь только один день.
— У вас нет его фотографии? Я опоздал на десять минут, а то сам снял бы его. Может быть, мне и не следовало бы затруднять вас, но вдруг вы видели какой-нибудь любительский снимок этого человека…
Пенелопа удивленно глянула на него.
— Я не могу беседовать с вами о гостях мистера Дорбана, — сдержанно сказала она.
— Конечно, нет, — молодой человек снова поспешил извиниться. — Мне очень жаль, что я был вам в тягость.
Он повернулся, собираясь уходить, но снова остановился. Пенелопа с любопытством ожидала, что он еще скажет.
— Я живу в «Королевском отеле» в Торквее. Может быть, это нелепо с моей стороны сообщать свой адрес, но в случае, если я вам понадоблюсь, — мое имя Стамфорд…
— Миллс! — закончила Пенелопа.
Он удивленно взглянул на нее.
— Да. Стамфорд Миллс. Вы уже слышали обо мне?
Пенелопа ничего не ответила.
Так вот, значит, кто был тем человеком, который, по рассказам Цинтии, являлся смертельным врагом Артура! Но он не производил впечатления злодея, которого следовало бы бояться…
— Мои отношения с Дорбанами трудно назвать хорошими, — сказал он, — и, должно быть, вас уже предупредили относительно меня.
Тут он взглянул в сторону моря, извинился и исчез в кустах.
Пенелопа была удивлена такому внезапному окончанию разговора, но неожиданно Миллс снова появился, держа в руках подзорную трубу. Он поднял ее, но через минуту опустил.
— Я ее узнал даже невооруженным глазом, — удовлетворенно ответил Миллс.
Пенелопа посмотрела в направлении, куда он указывал. На горизонте виднелось небольшое пятнышко.
— В трубу вы рассмотрите лучше…
Она поднесла к глазам поданный Миллсом оптический прибор и увидела вдали черное стройное судно с двумя мачтами и черной трубой. Казалось, он стоит на месте.
— Это — прекрасная «Полианта», — прошептал Миллс и замолчал, как будто у него вырвалось важное признание.
— Я видела этот корабль вчера, — ответила Пенелопа. — Это яхта.
Миллс помолчал.
— Да. Это яхта, — наконец подтвердил он. — Она принадлежит моему близкому другу герцогу Эйгильскому. Мне не раз приходилось путешествовать на ней. Это очень хорошая яхта.
Миллс надел шляпу, повернулся и направился вниз. У Пенелопы осталось впечатление, что этот человек не вполне нормален.
Встретившись с Дорбанами, Пенелопа умолчала о своей встрече. Но уже позже, за чаем, ощутила угрызения совести и все рассказала.
— Стамфорд Миллс? — поспешно спросил Дорбан. — Что он здесь делает? Он вас расспрашивал?
— Да. Он спрашивал о вас.
— Ты ведь говорила, что он в Лондоне, — обратился к жене Дорбан.
— Я слышала, что он там, — ответила она.
— Что он здесь делает? О чем он еще спрашивал?
— Он спросил меня, здесь ли мистер Уиплоу.
Дорбан обменялся с женой многозначительным взглядом.
— И вы, разумеется, ответили ему, что здесь никакого Уиплоу не было?
— Мне показалось, что Миллс уверен в том, что у вас вчера был гость, — сказала Пенелопа.
Мистер Дорбан продолжал задавать ей вопросы. Но чем больше он спрашивал, тем меньше было у Пенелопы желания рассказывать подробности о своей встрече с Миллсом. О «Полианте» она вообще не упомянула.
— Пенелопа, пройдите, пожалуйста, наверх и разберите там сундук в гардеробной. Там лежат мои летние вещи, которые я носила в прошлом году. Лучше продать их скупщикам в Торквее, чем дожидаться пока их съест моль.
— Хорошо, — ответила Пенелопа и вышла из столовой.
Через несколько минут она возвратилась и попросила у Цинтии ключ от сундука.
— Разве он заперт? — удивилась хозяйка. — Что-то я не припомню, чтобы его запирала.
Она вынула из ящика письменного стола связку ключей.
— Один из них должен подойти.
Пенелопа снова поднялась наверх и отперла сундук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32