– Мне нужно писать серьезную статью для газеты, и вы мешаете мне.
– Написать ему? – с усмешкой повторил Броун. – Вот так штука!
Рекс Лендер подошел к двери и широко распахнул ее.
Непрошеный посетитель бросил на молодого человека негодующий взгляд.
– Каков дядюшка, таков и племянник! – воскликнул он. – Хорошо, я уйду, но прежде должен сказать вам…
Дверь захлопнулась, и молодые люди так и не узнали, что он хотел им сказать.
– Ух! – выдохнул Рекс, утирая влажный лоб. – Отворите окно, мне стало жарко…
– Кто он? – спросил Тэб.
– Убейте меня – не знаю, – ответил Рекс. – Я не очень высокого мнения о нравственных качествах своего дядюшки… Вероятно, в том, что он рассказал, есть доля истины. Я не могу себе представить, чтобы дядя выплачивал кому бы то ни было ежемесячную пенсию только по доброте душевной. Во всяком случае я завтра увижу дядю и все разузнаю…
– Завтра вы ничего не узнаете, – возразил Тэб. – Видно, вы никогда не читаете отдела светских новостей: ваш дядя завтра уезжает из города…
Рекс добродушно улыбнулся:
– Это старая и известная уловка! Он прибегает к ней всегда, когда не хочет, чтобы его беспокоили. Поверьте, он поместил это извещение именно из-за Уэллингтона…
Тэб снова уселся за стол и взял в руки перо.
– Да воцарится тишина! – скомандовал он. – Знаменитый журналист должен обдумать свою статью!
Рекс с нескрываемым восторгом посмотрел на него.
– Я положительно удивляюсь вашей трудоспособности, – заметил он. – Сам я не мог бы…
– Замолчите же! – с комическим отчаянием завопил Тэб.
Воцарилось молчание. Тэб окончил свою статью к одиннадцати часам и отослал в редакцию с пришедшим к этому времени рассыльным.
После завершения трудового дня он с наслаждением расположился в удобном мягком кресле и закурил трубку.
– Теперь я свободен до понедельника! – радостно сообщил он.
В это время зазвенел телефонный звонок.
– Черт возьми! – воскликнул журналист. – Бьюсь об заклад, что это несносная редакция!
Он оказался прав: его просили спешно явиться в редакцию.
Тэб вернулся в гостиную и наскоро сообщил своему другу, зачем его вызывают.
– Полиция арестовала какого-то жулика, пытавшегося незаконно получить страховую премию. Он бежал и забаррикадировался в своем доме, причем грозит облить кипятком всякого, кто осмелится приблизиться к дому. Джек в восторге от этого происшествия. Он считает его весьма интересным для газеты, – прибавил молодой человек, называя так фамильярно своего редактора. – Я посоветовал ему послать на место происшествия театрального критика… Ведь вчера вечером я заменял его…
– Значит, вы снова идете из дому? – спросил недоумевающий Рекс.
– Конечно, иду! – с нескрываемой досадой воскликнул журналист, поспешно надевая уже сброшенный воротничок.
– Что касается меня, то я думаю, что все это происшествие придумано вашей редакцией, – заметил Рекс. – Я никогда не верю тому, что напечатано в газетах.
Тэб уже вышел и не слышал последних слов своего друга.
В полночь молодой журналист был на месте происшествия и присоединился к группе полицейских, осаждавших дом. Преступник откуда-то раздобыл ружье, что делало его более опасным.
Тэб пробыл на месте до того, как дом удалось взять штурмом, а преступника отвести в полицейский участок,
В два часа ночи он пошел ужинать с полицейским сыщиком Карвером.
Было уже половина четвертого утра, и на улицах брезжил рассвет, когда Тэб направился домой.
Проходя по Парк-стрит, он услышал за собой шум автомобиля. Машина быстро пронеслась мимо него. Когда она была на расстоянии приблизительно ста ярдов, Тэб услышал шум лопнувшей шины.
Автомобиль остановился. Из него вышла молодая женщина и принялась тщательно осматривать поврежденную шину. Она была, по-видимому, одна, ибо Тэб видел, как она, раскрыв ящик с инструментами, что-то вынула из него.
Молодой человек прибавил шагу и поспешил ей на помощь.
– Разрешите мне предложить вам свои услуги, – проговорил он, обращаясь к молодой женщине.
Она быстро обернулась и посмотрела на него.
– Мисс Эрдферн! – удивленно воскликнул Тэб.
Артистка была немного смущена. Через мгновение, впрочем, она улыбнулась и сказала:
– Это вы, господин Тэб… Простите, что я вас так называю, но я совершенно забыла вашу фамилию…
– Тэб Холланд, – с улыбкой промолвил молодой человек. – Но это не так важно, – заметил он, взяв у нее из рук домкрат,
Она молча смотрела на него, пока он приподнимал машину.
– Я возвращаюсь очень поздно… Я была на вечере…
Однако Тэб при сером утреннем свете успел заметить, что артистка была просто одета и на ногах ее были толстые кожаные туфли. Его даже поразило, что она была одета скорее бедно.
Молодой человек успел также заметить, что на сиденьи автомобиля лежал небольшой черный чемодан. Он решил, что артистка, возможно, успела переодеться после вечера, но тут же подумал, что артистки вряд ли переодеваются, возвращаясь с бала.
– Я также был на вечере, – шутя, сказал он, возясь с колесом. – Это был вечер с сюрпризами и фейерверком.
– Большой бал? – спросила она.
Тэб улыбнулся.
– Я танцевал только раз, когда увидел, что джентльмен прицелился из окна… Могу вас уверить, что это был очень веселый танец, – заметил он.
Легкая дрожь пробежала по телу молодой женщины.
– Я знаю, о чем вы говорите! – воскликнула она. – Перед уходом из театра я слышала об этом человеке.
Колесо было налажено, и инструменты снова уложены в ящик.
– Нет, нет, ни в коем случае! – воскликнул Тэб, когда артистка хотела поблагодарить его.
Молодой человек втайне надеялся, что она предложит подвезти его к дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52