— Надеюсь, что счастье вам улыбнется.
Незнакомец взял кредитку, смял ее и, к великому изумлению Броуна, эффектным жестом швырнул в сторону камина, который находился за спиной миллионера. Броун невольно обернулся. Этого было достаточно, чтобы посетитель успел сделать шаг к столу.
Он еще раньше заметил, что на письме, которое отложил Броун, стояла подпись. Однако с того места, где он находился, разобрать ее никак не удавалось. Теперь же он знал настоящее имя старика!
— Мне ваших денег не надо, — провозгласил незнакомец. — Вы ошибаетесь, думая, что я пришел вас «подковать». Возьмите ваши деньги, Торрингтон.
Даниэль Торрингтон пристально посмотрел на незнакомца.
— Значит, вы действительно знаете мою фамилию? Подберите деньги и не валяйте дурака. Что вам нужно от меня?
— Я хочу, чтобы вы пожали мне руку, — заявил посетитель оскорбленным тоном, подобрав, тем не менее, деньги.
Торрингтон указал ему на дверь. Когда незнакомец удалился, миллионер задумался. На каторге его фамилии никто не знал. Он значился там под номером, пока один из надзирателей однажды не назвал его «Броун». Эта кличка так и осталась за ним.
«Откуда он мог узнать мою фамилию?» — думал старик. Случайно взгляд его упал на письмо, и. он все понял.
Однако чего хотел этот человек? Чего ради он приходил?
Глава 43
Дора откровенничает
После визита к Стандфорту Мартин вернулся домой внешне невозмутимый.
Он не знал, чем заняться, и решил просмотреть письма полученные утром. В комнату вошла Дора в пеньюаре. Она редко одевалась до завтрака. Взглянув на жену, Мартин понял, что она плохо спала. Вокруг ее красивых глаз легли тени, и он впервые обнаружил чуть заметные морщинки.
— Скажи, Дора, он все еще дорог тебе?
Казалось, женщина ждала этого вопроса.
— Я его ненавижу, — сразу же ответила она. — Ты, кажется, не придаешь значения моим словам? Ты все еще полон мыслями о том, что я тебе изменила? Скажу больше: я любила его и даже хотела к нему уйти. Но я совершила ошибку. Я так к нему привязалась, что он стал мною тяготиться. Чтобы удержать мужчину, женщина должна уметь оставаться для него желанной… Мартин, я чувствовала, что он умрет. Я имею в виду не физическую смерть, а огромную перемену в отношении ко мне. То же самое было и с Одри — наши старые отношения умерли в один прекрасный день…
— Ты не думаешь, что он жив? — задумчиво спросил Мартин.
— Мне все равно. Для меня он умер.
Мартин не сомневался в ее искренности.
— Он говорил с тобой о Мальпасе?
— О старом чудаке? Говорил, и не раз. Только в такие моменты я и замечала в нем нервозность. Мальпас его ненавидел. Маршалл уверял всех, что ему о старике ничего неизвестно, но это неправда. Он рассказал мне, что в старые времена они работали вместе. У них было общее дело. Маршалл сманил у Мальпаса жену. Я уже забыла подробности… Скажи, ты виделся со Стандфортом?
Мартин кивнул.
— Он тебе ничего не рассказывал? Мне известно, что они были знакомы.
— Знакомы? — усмехнулся Мартин. — Закадычные друзья, может быть? Правда, Стандфорт никогда не отличался общительностью, но я думаю, что знакомство с Маршаллом он от меня вряд ли бы скрыл.
Эльтон встал, подошел к жене и положил ей руки на плечи.
— Спасибо… за откровенность. Я думаю, что размолвки между нами не будет. А к Одри ты относишься по-прежнему? Почему? Я не понимаю. Ведь он был единственной причиной вражды.
— Я сама не знаю… неприязнь к Одри вошла в мою плоть и кровь. Меня воспитали в таких чувствах к ней.
— Очень жаль, — сказал Мартин, потрепал жену по плечу и ушел.
Эльтон в одиночестве завтракал в одном из ресторанов Сохо, когда появился неизбежный наводчик. При других обстоятельствах Мартин прогнал бы подозрительную личность, которая подошла к его столу и подсела, не спросив разрешения, но, учитывая то, что в последнее время дела его сильно пошатнулись и финансы подходили к концу, приходилось хвататься за любую возможность. Правда, большой надежды на разговор с наводчиком Мартин не питал, но выслушать его все же приготовился.
— У меня есть кое-что специально для вас, — сказал наводчик, понизив голос. — Никто из наводчиков еще не пронюхал об этом. Я сам до этого докопался. — Он усмехнулся с сознанием собственного превосходства и продолжал: — Лицо, которое ожидается из Южной Африки, живет в Лондоне уже более года. Он был на каторге, однако богат, как Ротшильд.
— На каторге, говорите вы. За что?
— Подстрелил кого-то или еще что. Только его освободили более года назад. Верьте слову — он стоит более миллиона. Никто не знает, что он уже в Лондоне.
— Из Южной Африки? — переспросил Мартин заинтересовавшись.
— Точно. Был на каторге в Капштадте.
— За что? Уж не за незаконную ли торговлю алмазами?
— Действительно, что-то в этом роде. Он хромает…
— Хромает? — Мартин даже подскочил. — Как его зовут?
— Он живет под фамилией Броун, а звать его Торрингтон, Даниэль Торрингтон! И я вам скажу, мистер Эльтон, что его можно взять голыми руками…
Мартин сунул наводчику кредитку, расплатился и поспешил домой…
— Подожди немного, — сказал он Доре, которая собиралась уходить.
Они прошли в гостиную, и Мартин закрыл дверь.
— Помнишь, когда Одри была у нас в последний раз, ты съязвила, что она живет не под своей фамилией. Ты сказала, что ее отец на каторге в Капштадте за кражу алмазов. Это все правда?
— Ну да, — сказала Дора в изумлении. — А в чем дело?
— Скажи, как фамилия отца Одри?
— Его зовут Даниэль Торрингтон…
— Торрингтон? Здорово! Ясно, что это одно и то же лицо. Он живет в Лондоне!
— Отец Одри? — воскликнула Дора. — Но ведь он на каторге!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61