Но ведь в последний раз, когда Мэри видела его, старый Хервей Лайн был в отличной форме.
…На следующее утро Мэри еще завтракала, когда пришел Дик Алленби. Он рассказал о своей пропаже. Она не поверила и, пока Дик не рассказал о приходе Кремня Смита, была уверена, что он шутит.
— Дик, милый, какой ужас!
— Кремень, наоборот, думает, что это отлично. Моран вообще ничего не думает.
— Он был у тебя? — быстро спросила Мэри.
— Да, а почему ты спрашиваешь?
Девушка заколебалась. Моран так переживал за свой поздний визит, что рассказать о нем было почти предательством.
— Просто спросила. — Затем, словно спохватившись, заторопила. — Ну, рассказывай мне все, как было!
Дик говорил с полчаса, странно спокойный и веселый. А закончил рассказ совсем уж беззаботно.
— На самом деле все не так страшно, как может показаться. Если его украли, чтобы получить патент, как думает Смит, у покупателя хватит ума проверить его на патентную чистоту. В нашем патентном ведомстве я его зарегистрировал, а сегодня утром пришло уведомление из Европейского патентного бюро, что моя заявка уже у них.
Его прервал стук в дверь. Дик удивленно взглянул на Мэри — принимать гостей в такое ранее время было не в ее правилах. Ей пришлось объясниться:
— Сегодня утром позвонил Майк Хеннеси и попросил разрешения прийти. Говорит, у него ко мне важный разговор.
Первое, что бросилось в глаза, когда Майк вошел, было его чрезвычайное волнение. Куда и подевались медлительное спокойствие и вечная хитроватая улыбочка. Он был бледен и выглядел больным. Мэри сказала ему об этом. Майк покачал головой.
— Кошмарная ночь… Доброе утро, мистер Алленби. Плохие новости, Мэри, — наш спектакль снимают.
— Слава Богу! — непоследовательно воскликнула Мэри. — Это самая приятная новость за несколько месяцев! Мистер Вирт передумал давать деньги?
— Ты почти угадала. Чек от него так и не пришел. Я в отчаяньи.
Он действительно нервничал, что в общем на него было не похоже. Финансовые банкротства случались с ним часто, и он переносил их легко. А сейчас не мог найти места ни рукам, ни себе самому; вскакивал со стула, подходил к окну, возвращался и плюхался обратно, чтобы через несколько секунд снова вскочить.
— Кто он такой, этот ваш Вирт? Чем он занимается? — спросил Дик.
— Не знаю. У него какой-то бизнес в Ковентри. Я подумываю съездить к нему… Беда в том, — Майк перешел к делу, которое его и привело, — что завтра вечером выплата жалованья, а у меня нет на счету столько денег, чтобы всем заплатить. У тебя самое большое жалованье в труппе, Мэри. Можешь мне поверить и подождать до следующей недели? Может, я что-нибудь придумаю…
Мэри не знала, что и сказать. Она, конечно, рассчитывала на эти деньги. И ей было трудно поверить в то, что Майк выплатит жалованье на следующей неделе. Она его хорошо знала. Но, с другой стороны, этот спектакль «Утесы судьбы» всегда находился под мощной финансовой опекой, и она была почти уверена, что деньги все равно будут.
— Конечно, Майк, но мистер Вирт хоть не…
— Не разорился, ты хочешь сказать? Нет, не думаю. Просто есть у него странности…
В чем странности его патрона, Майк распространяться не стал. Откланялся и ушел с такой не свойственной ему поспешностью.
— Плохо твоему другу, — сказал Дик.
— Думаешь, болен?
— Душевно. Что-то его расстроило. Конечно, не то, что он не может расплатиться с актерами. Есть что-то еще.
Дик встал.
— Идем позавтракаем?
Мэри только покачала головой. Она решила остаться дома, репетировать новую роль. Дик отправился в Скотленд-Ярд. Полчаса пришлось обивать пороги разных кабинетов, пока он добрался до Кремня Смита. Ничего нового у инспектора не было. Описание украденного оружия разослали во все полицейские участки.
— Только сомневаюсь, что это поможет. Такую штуку вряд ли будут закладывать или выставлять на продажу… Мистера Вирта знаете? — неожиданно спросил Кремень.
— Слышал.
— А встречаться не приходилось? Говорят, большой любитель устраивать вечеринки.
Дик улыбнулся.
— Я на его вечеринках не бывал, но слышал, что он большой охотник до подобных развлечений.
Инспектор кивнул.
— Я только что был в отеле «Келнер». Ничего там о нем не знают. Твердят только, что всегда платит наличными. Отелем пользуется три года; появляется настроение — заказывает номер и поручает метрдотелю ужин и оркестр. Единственное, что точно знают о нем, — деньги у него есть, а больше их ничего и не волнует.
— Могу подбросить вам кое-какую интересную информацию, — и Дик рассказал об утреннем визите горестного Майка Хеннеси.
Смит оживился.
— Так у Вирта финансовые проблемы? Надо будет навести справки в банках Центральных графств… До меня никак не доходит, чего этих богачей, всяких торговцев зерном и углем, так и тянет к театру. После войны они все словно с ума посходили.
— Поговорите с Майком. Он все время с ними имеет дело, и может вам кое-что рассказать.
Кремень ухмыльнулся.
— Майк расскажет! Да этот толстяк не признается, что у него на руке пять пальцев — побоится, что это будет использовано против него. Кого-кого, а Майка я знаю!
— Во всяком случае, Вирта он знает. И, верно, немало пользовался его деньгами… Но не буду вас отвлекать. Вы уже завтракали?
Кремень рассеянно кивнул, и Дик, попрощавшись, вышел. Он решил перекусить в «Снелле». Этот клуб он считал бы приличным во всех отношениях, если бы не членство в нем двух-трех человек, к которым он питал неприязнь. И как раз двое из них сидели за столиком у окна. Именно их Дик подозревал в краже своего ружья. Хулес удостоил его кивком, а Джерри Дорнфорд демонстративно отвернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56