Британское правительство настроено против таких революционных листков. Хотелось бы знать, зачем Хельдер поселил эту группу эмигрантов вдали от центра, в тихом месте… Они ведут себя безобразно. Дело уже до скандала дошло. В сущности, этот грязный листок не играет большой роли, но Хельдер издает его с таким рвением, что поневоле рождается мысль, будто он, по меньшей мере, готовит генеральную забастовку. Представители Министерства Иностранных дел не исключают возможности, что Хельдер в своем журнале будет призывать к массовым выступлениям и крови. Вот этого ему уже не простят. Вы помните, как издатель газеты итальянских анархистов агитировал за убийство короля я был осужден на два года тюремного заключения? Подобная же участь может ожидать и мистера Хельдера.
— Я приму меры, — пообещал Гольт.
Из посольства он поехал в «Терриер-Клуб». Хельдера там не было. Но зато он заметил обедающего Гринби. Гольт подсел к нему. Вид у Гринби был невеселый, правая рука забинтована.
— Что с вами случилось? — спросил Гольт.
— Ничего особенного — прищемил в дверях руку и, кажется, сломал себе палец.
— Сочувствую… Но это — хоть какое-то событие. А я вот никак не могу похвастать разнообразием…
— Вы разве примирились с тем, что люди избрали вас живой мишенью для упражнений в стрельбе?.. Или успели забыть об этом?
— Оставьте свои шутки! — произнес мрачно Гольт. — Дело касается не только меня, но и вас. Я вчера получил от одного из моих агентов письмо, где он просил меня встретиться с ним вечером в парке. Оказывается, его выследили двое, выдавшие себя за полицейских, арестовали, предъявили обвинение, будто он хотел совершить грабеж. Мой агент, решив, что произошла ошибка, дал себя арестовать… Выйдя из парка, они сели втроем в машину, чтобы поехать в ближайший полицейский участок, а по пути они отпустили его с миром…
Гольт рассмеялся и добавил:
— Они хорошо знали свое дело. Потом один из них вернулся назад, чтобы со мной покончить.
— Итак, это — тот «доброжелатель», что хотел отправить вас в лучший мир? — поинтересовался Гринби.
— Да, — кивнул Гольт. — Извините меня…
Он встал при виде входящего Хельдера.
— Это тоже один из ваших друзей? — поинтересовался Гринби с деланным равнодушием.
— Нет, просто я интересуюсь им.
…Когда Гольт вошел в курительную комнату, Хельдер сидел, перелистывая иллюстрированный журнал.
— Я хочу поговорить с вами, наш милый анархист…
— Неужели вы решили выслать меня за пределы Англии? — осведомился Хельдер, подвинувшись на мягком диване, чтобы Гольт мог усесться рядом с ним. — И в каких злодеяниях вы обвиняете меня? В свержении государственного строя, например?
— Нет, дело не столь трагично. Но вы становитесь в тягость английским властям. Я недавно говорил с нашим посланником, и поскольку я пользуюсь некоторым влиянием на моих сограждан, он просил передать вам, что не считает возможным принимать вас, пока вы не прекратите эти безобразные выходки.
Хельдер густо покраснел.
— Вы — курьер американского посольства? — раздраженно спросил он, — но я предпочитаю общаться непосредственно с представителями посольства, а не через вас!
…Хельдер с большим трудом достиг своего нынешнего положения в обществе. Его отец оставил незначительное состояние, которого хватало на самую скромную жизнь. Сын вынужден был бросить свои дела в Париже и переселиться в Лондон. Выгодно скупая американские биржевые бумаги, он постепенно выдвинулся. Наибольшую выгоду принесли железнодорожные акции.
Его жизнь была постоянной борьбой.
Хельдеру нелегко досталось и то положение, которое он занимал среди представителей американского общества в Лондоне. Многие его не любили. Он вынужден был находиться постоянно настороже, чтобы не быть скомпрометированным в глазах высшего общества, а это было недопустимо для человека его положения.
Теперь же, когда он с таким трудом достиг цели, ему угрожала опасность потерять завоеванное положение.
Сощурив глаза, он взглянул на Гольта.
— Я хотел бы сохранить все те преимущества, которые мне дает американское подданство, — заявил Хельдер. — В «Предупреждении Красным» нет ничего такого, что могло бы не понравиться английским властям.
— Но я думаю, у вас вообще не было оснований издавать этот журнал, — заметил Гольт.
— Вы далеко заходите! — Хельдер поднялся. — Это уж слишком!
— Да. Это бессмысленный разговор, — согласился неожиданно Гольд. — Мне, пожалуй, пора… О, Господи, — он посмотрел на часы и вынул бумажник. — Я собирался послать племяннику подарок, но, кажется, забыл деньги! Нет ли у вас при себе двадцати долларов?..
— Кажется, нет, — отозвался Хельдер.
В этот момент на пороге появился Гринби. Он услышал последние слова Гольта и вмешался в разговор.
— У меня есть деньги, — сказал он, вынимая из бумажника несколько банкнот.
Хельдер пристально посмотрел на Гольта. Он видел, как тот пересчитал деньги.
— О, Боже, — воскликнул Гольт и внезапно побледнел.
— Что с вами? — удивился Гринби.
— Ничего особенного, — ответил тот коротко и быстро вышел.
Гринби внимательно посмотрел ему вслед.
— Что тут произошло? — обратился он к Хельдеру.
— Ничего не понимаю, — пожал тот плечами. — Мне кажется, Гольт сошел с ума. Полчаса назад он упрекал меня в анархических взглядах…
— Почему вы скрыли от Гольта, что у вас есть американские доллары? — поинтересовался Гринби.
— Ах, совсем забыл! Впрочем, у меня нет охоты оказывать этому типу услугу, — добавил Хельдер ворчливо.
Гринби уже собирался выйти из комнаты, но Хельдер остановил его.
— Скажите, вы знакомы с Виллэ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37