— Очень рада с вами познакомиться, — сказала без особого воодушевления миссис Бонзор. — Каждый, кто является другом профессора Бэллингема, является также и моим другом.
Она многозначительно посмотрела на Энди.
Начало было не совсем таким, как хотелось Стэлле. Во время ужина она поняла, что миссис Бонзор ревнует к ней. Между тем, американка преодолела антипатию и завязала с Энди оживленную беседу. Теперь уже Скотти заревновал не на шутку.
— Да, на днях я уезжаю на родину, — сказала американка, глядя на Скотти. — Я провела время куда приятнее, чем ожидала. Но мои владения требуют присмотра. — Она опять посмотрела на Скотти, но он рассматривал скатерть с таким скромным видом, что Энди чуть не рассмеялся.
— Надеюсь, вы поедете не одна, вы же не оставите нашего друга, нашего уважаемого профессора.
— Конечно! — миссис Бонзор поперхнулась. Скотти поднял глаза.
— Я уже подумал о том, чтобы поехать в Калифорнию насладиться великолепными пейзажами.
Американка со скромной улыбкой посмотрела на него.
— Стенфор и я… — начала она.
— Стенфор? Кто такой Стенфор? — изумился Энди. Но Скотти умоляюще посмотрел на него и Энди понял.
— Стенфор и я стали друзьями. Я думала, вы уже видели кольцо.
При этих словах она подняла руку и Энди насчитал около двадцати колец.
— Разрешите поздравить вас! Я очень рад. Это действительно сюрприз для меня, миссис Бонзор.
— Для меня это было еще большим сюрпризом, — ответила она, сияя от счастья, — но вы же понимаете, что должна чувствовать женщина в моем положении. Стенфор начнет новую жизнь. Вблизи моего дома есть гора, там он сможет заниматься… как оно называется это слово, Стенфор…
— Заняться геологией, — пролепетал Скотти.
— Да, так. А если эта гора окажется недостаточной, мы поедем в машине к большим горам.
— Вы нас оставляете? И, вероятно, вы в течение этого месяца забыли о Беверли-Грин с Уильмотом и с этим ужасным Эбрэгемом Селимом и… — но Энди не смог договорить так как миссис Бонзор вдруг лишилась чувств и упала со стула.
— В комнате слишком жарко, — устало сказала американка, когда пришла в себя. Ее прическа была в порядке, брошка сидела косо. Выглядела она старой, лицо стало бледным, худощавым. — Я думаю, мне станет лучше, если поеду в отель. Стенфор…
Было трогательно видеть, с каким доверием она ему говорила.
— Закажи, пожалуйста, машину.
Энди боялся, что она опять лишится чувств. Поэтому он облегченно вздохнул, когда увидел, что она смогла сама, поддерживаемая Скотти, сесть в автомобиль.
— Поездка подействует на меня благотворно, — сказала она, озираясь с нервной улыбкой. — Мне очень жаль, что я вас так напугала. Да, я хотела бы узнать подробности убийства. Кого, собственно, убили? Эбрэгема Селима?
— Нет, некоего Мэрривена. Было довольно глупо, что я упомянул об этом, — сказал Энди.
Энди вернулся к Стэлле, чтобы закончить прерванный ужин.
— Эбрэгем Селим, — тихо произнес Энди.
— Ты думаешь, упоминание этого имени было причиной обморока?
Но Энди погрузился в свои думы и не отвечал ей.
— Да, надо поговорить с этой американкой. Если не ошибаюсь, она даст нам больше сведений и об убийстве, и о его первопричинах, чем сам убийца.
Когда мистер Нельсон вернулся домой, Энди отправился в общинный дом, где он занимал свою старую комнату. Он был единственным гостем и Джонстон радушно приветствовал его.
— Слава Богу, вы вернулись. Я уже боялся, что больше не увижу вас.
Энди посмотрел на дворника и заметил, что лицо его сильно исхудало.
— Что с вами, Джонстон? У вас довольно скверный вид!
— Со времени убийства я стал очень нервным. Не могу сидеть спокойно ни минуты. Раньше трех часов утра не могу уснуть.
— А почему именно?
Дворник истерично засмеялся.
— Я бы вам рассказал, но вы сочтете меня сумасшедшим. Бывают моменты, когда я сам боюсь лишиться рассудка. В молодости я был бесстрашным человеком, но сейчас…
— Но сейчас? — спросил Энди.
— Я, до некоторой степени, человек верующий, — продолжал Джонстон. — Я каждое воскресенье хожу в церковь. Не верю в привидения, спиритизм и тому подобные глупости.
— Разве вы видели привидения? Джонстон, на вас лица нет. Я завтра же поговорю с мистером Нельсоном, чтобы он внес в общину предложение дать вам отпуск.
— Может быть, вы и правы, но… я видел такое, что кровь леденеет в жилах. Я вам говорю, хотя вы врач. Это действительно долина привидений.
— Разве вы видели духа?
Джонстон проглотил слюну.
— Я видел мистера Мэрривена.
— Что? Вы видели мистера Мэрривена? Где?
— Я его очень хорошо видел. Так же ясно, как видел много раз, когда он стоял в своем ночном халате перед садовой дверью. Он любил всегда выходить по утрам, когда все еще спали. Всегда в длинном желто-коричневом ночном халате. Не раз я видел его и в теплые летние ночи. Он держал руки в карманах и глубоко вдыхал свежий воздух.
— Вот как, — дружески сказал Энди. — И вы видели его после смерти?
— Я видел его в предпоследнюю ночь… я никому об этом не говорил, но с тех пор не могу спать. Несмотря на это, я каждый вечер прогуливаюсь перед сном и пересекаю насаждения раз двадцать. В предпоследнюю ночь я шел и размышлял о том, кто бы мог купить этот дом. Мистер Уильмот увез всю мебель и остались только шторы на окнах. Подойдя ближе, я увидел свет из окна. — Голос Джонстона задрожал. — Он исходил из комнаты, где был найден убитый.
— Какой свет горел там?
— По-видимому, свечка. Огонь был довольно тусклый. Мистер Уильмот ведь распорядился снять электрический счетчик.
— И что случилось потом?
— Когда я увидел свет, пробивавшийся через шторы, я подумал, что брежу… но одна из штор стала медленно подниматься…
Джонстон не мог говорить от волнения и сделал паузу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56