…В пять часов того же дня в полицию поступила жалоба на Билла Озевольда. Суть ее была изложена туманно: информация исходила от несчастной, почти обезумевшей продавщицы, то и дело прерывавшей свою бессвязную речь истерическими рыданиями.
Жалобу передали Ратору.
— Узнаю Билла, — сказал инспектор, прочитав бумагу.
Это было случайностью, а может быть и нет, но первым, кто попал на глаза Оливеру, когда он вышел из Скотленд-Ярда, был не кто иной, как Озевольд. Впрочем, их встреча была в какой-то степени закономерна: ведь самая короткая дорога между Блумсбери и Ватерлоо-Стейшн проходит как раз здесь. Билл же спешил на вокзал, судя по чемоданам, красовавшимся на крыше его такси. Он проскочил было мимо инспектора, но такси остановилось у перекрестка и прежде, чем флегматичный полисмен успел поднять руку, Оливер уже распахнул дверцу машины.
— Выходите, — приказал он, — и живо!
Билл повиновался. Лицо его исказилось от злости. Оратор движением руки подозвал полисмена.
— Арестуйте его, — лаконично распорядился сыщик, указывая на пассажира.
Полицейский ловко надел на Билла наручники. Через пять минут арестованный уже стоял перед инспектором участка Кеннон-Роуд и всеми силами старался оправдаться.
— Это — ни на чем не основанное обвинение! — кричал он. — Девчонка все врет! Она сама напросилась ко мне! Вот уже несколько недель, как она за мной бегает!
— Мы ни о какой девушке еще не упоминали, — остановил его Оратор. — Заговорив о ней, вы тем самым косвенно признали свою вину.
Билл вздрогнул.
— Вы воображаете, что поймали меня, Ратор? — воскликнул он. — Не выйдет: мои друзья не пожалеют денег, и суд меня оправдает!
— Отведите его в камеру, — сказал Оливер.
Вещи, обнаруженные у Билла, лежали на столе у сержанта.
Там были: 1750 фунтов стерлингов в банкнотах, небольшой автоматический револьвер с полной обоймой, несколько колец с бриллиантами и драгоценная булавка, упоминавшаяся нами ранее. Мистер Ратор внимательно оглядел эти предметы, записал номера банкнот и отправил трех детективов собирать информацию. Как выяснилось, никакая тетя (скоропостижно превратившаяся в дядю) не оставляла Биллу наследства. Значит, его внезапно появившееся богатство имело своим источником кражу или мошенничество. Но Ратору так и не удалось собрать неопровержимые доказательства причастности Озевольда к каким-нибудь из еще не раскрытых полицией преступлений. На суде Билла защищали два лучших адвоката Лондона. Дело об изнасиловании продавщицы, которое могло бы быть рассмотрено судом за пару часов, адвокаты растянули на три дня. Они вызвали множество свидетелей, которые хорошо знали продавщицу и обрисовали ее личность в весьма неблагоприятном свете.
Но, к счастью для правосудия, прокурор оказался человеком умным. Медленно, но верно он опутывал обвиняемого своими сетями. На второй день процесса Оратор увидел среди публики даму, лицо которой показалось ему знакомым. Он напряг память — и узнал в этой женщине Анджелу Литли. Она внимательно следила за каждым словом, произносившимся на суде. Было ясно, что это делается не из праздного любопытства: Оливер заметил, что женщина вздрогнула, когда были обнаружены неблагоприятные для подсудимого подробности. К концу третьего дня присяжные признали Билла виновным. Судья надел очки, обвел взглядом зал и спросил:
— Есть ли еще какие-нибудь данные против этого человека?
Оратор встал, поднял руку и, присягнув, кратко сообщил:
— Билл Озевольд — вор и сообщник воров. В тысяча девятьсот двадцать первом году уже был осужден по такому же обвинению. Один из опаснейших преступников, известных Скотленд-Ярду.
Билл Озевольд задрожал от ярости.
— Это вам, Ратор, даром не пройдет! — вскричал он.
Судья погрузил перо в чернильницу и спокойно написал что-то на бумаге, лежавшей перед ним, затем громко произнес:
— Подсудимый, вы присуждаетесь к двенадцати годам каторжных работ.
Понадобилось четыре полисмена, чтобы вывести обезумевшего от злобы Билла из зала суда.
…Ратор стоял в коридоре около входа на галерею. Среди уходящей публики он увидел Анджелу. Сыщик подошел к ней. Она узнала его, переменилась в лице и сбивчиво заговорила:
— О, мистер Ратор, что вы подумаете обо мне?.. дело в том, что я пишу книгу о преступниках… Не правда ли, очень неприятное дело только что разбиралось?..
Смущение Анджелы все увеличивалось. Оливеру стало жаль ее. Она дрожала всем телом — так поразила ее неожиданная встреча с сыщиком.
— Вы заметили меня в зале? Я не думала, что вы узнаете меня…
— Так вы пишете книгу? — переспросил Оратор. Тут он вдруг вспомнил, что не выразил еще сожаления по поводу смерти ее мужа.
Сыщик тут же исправил свою оплошность.
— Благодарю вас, — сказала Анджела. — Наш брак был не слишком счастливым. С лордом было трудно ужиться… Через три месяца я выхожу замуж за мистера Дональда Грея. Он служит в министерстве иностранных дел.
Она оглядывалась вокруг, словно искала, куда скрыться от Оливера, но он решительно предложил ей руку, и они вместе спустились по лестнице.
— Вы в первый раз видели этого насильника? — вдруг спросил Ратор.
Она резко остановилась и побледнела.
— Этого Озевольда?.. Да, конечно…
— Отвратительный человек, — продолжал Оратор. — При аресте мы нашли у него большую сумму денег. Я никак не могу понять, откуда он их взял…
Оливер умолк, ожидая ответа.
— Боюсь, что не смогу вам помочь это выяснить, — с трудом проговорила она.
Оратор внимательно посмотрел на леди Литли и продолжал:
— Кто-то очень хорошо заплатил его защитникам, причем деньги, найденные при нем, остались нетронутыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47