У всех новых машин «бентли» совершенно другой кузов…
— Да, конечно, — с достоинством проговорил Энтони. — Я люблю старину, и у моей машины действительно старомодный кузов. Но он новый и был поставлен на совершенно новом шасси… Вам стоит лишь внимательно вглядеться в него. Покраска, например, совершенно свежая.
— Да, потому что вы сами недавно красили его, — быстро возразила девушка. — Конечно, краска еще свежая. Скажу вам даже, что машина выкрашена краской «бинко», которая рекламируется во всех спортивных журналах: «бинко высыхает через два часа».
Она дотронулась до кузова и с лукавой усмешкой добавила:
— Но обычно краска эта просыхает лишь через месяц… Признайтесь, ведь вы выкрасили свою старушку недели две назад? Не так ли?
Энтони дипломатично промолчал.
И девушка, мгновенно смягчившись, продолжала уже более дружеским тоном:
— Вы поступили очень благородно… Отец мой будет вам весьма признателен…
Вера Монсар снова огорченно взглянула на покореженный кузов «бентли».
— Может быть, его можно вытащить из канавы и отремонтировать? — робко спросила она.
Энтони развел руками и вздохнул.
— Я могу подвезти вас, — предложила Вера.
— Здесь есть где-нибудь поблизости телефон? — деловито осведомился Тони.
— Мы поедем к нам, — решила девушка. — Оттуда вы сможете позвонить по телефону… Кроме того, я хочу, Чтобы вы поговорили с моим отцом… Он, конечно, не захочет, чтобы вы несли убытки за свой благородный поступок.
Получив, наконец, долгожданное приглашение, молодой человек поблагодарил и уселся в «ройс» рядом со своей спутницей.
В свои девятнадцать лет Вера Монсар была очаровательным белокурым созданием с огромными серыми глазами. Несмотря на ангельскую внешность, в ней просыпался настоящий бесенок при каждом появлении любого претендента либо на ее руку, либо на руку ее отца. Выросшая полусиротой (Монсар рано овдовел), отца Вера боготворила; и к тому же, обладая трезвым взглядом на вещи и немалой деловой хваткой, была Джеральду Монсару дельной советчицей и преданным другом.
Вера любила быструю езду. При въезде в парк она сделала поворот на полном ходу, едва не врезалась в чугунные ворота и понеслась по широкой липовой аллее с бешеной скоростью. Энтони с облегчением вздохнул лишь тогда, когда они, наконец, остановились у роскошного белого дома.
Мистер Джеральд Монсар был плотный лысый мужчина с седыми усами и насупленными седыми бровями. Он молча выслушал рассказ дочери о том, как она едва не сделалась жертвой автомобильной катастрофы.
Когда девушка замолчала, Энтони нашел нужным присовокупить:
— Мисс Монсар ни в чем не виновата. К несчастью, я не слышал гудка. Я могу подтвердить, что она ехала с совершенно разумной скоростью… Виноват только я.
Энтони был большим знатоком людей, в особенности — богачей. Он долго изучал эту разновидность и понял, что они легко попадаются на удочку ухода от ответственности перед законом посредством своих бумажников: щедрость — одна из радостей богачей. Они скорее согласятся раздарить тысячу фунтов, нежели уплатить спорный шиллинг.
Широкое лицо мистера Монсара расплылось в улыбке. Он ласково посмотрел на Энтони:
— Но… не могу же я допустить, чтобы вы потерпели убыток, мистер…
— Ньютон, — подсказал Энтони.
— Мистер Ньютон? — переспросил толстяк, как бы что-то припоминая. — Совладелец резиновой мануфактуры «Ньютон, Бойд и Вилькинс»?
— Нет, — гордо заявил Энтони, — я не имею с этой фирмой ничего общего.
— Быть может, вам принадлежит горшечная фабрика Ньютонов? — продолжал свои расспросы хозяин.
— Нет, — с презрением ответил Энтони. — Никогда не интересовался этой отраслью промышленности.
После того как мистер Монсар удостоверился, что Энтони не принадлежал ни к одной из известных фирм, интерес его к молодому человеку сразу пропал.
— Дорогуша, — обратился он к дочери, — что же нам делать?
Девушка улыбнулась, показав при этом рад ослепительно белых зубов.
— Думаю, папа, что нам прежде всего следует пригласить мистера Ньютона позавтракать с нами! — с улыбкой предложила она.
Монсар с радостью ухватился за это предложение.
— Я заметил, что вам уже известна моя фамилия, — сказал он, обращаясь к Энтони. — Вероятно, моя дочь уже успела…
Энтони улыбнулся.
— Я хорошо знаю Сити, — заметил он. — Ваше имя достаточно известно в Лондоне, и нет делового человека, который бы не знал, что у вас имение в Суссексе.
— Понимаю, — промолвил толстяк.
— Вы служите в Сити, мистер Ньютон? — осведомился Монсар.
Энтони кивнул утвердительно.
Он обзавелся небольшим офисом в первом этаже одного из домов в Сити; на двери красовалась дощечка с его именем.
Вера Монсар пригласила в столовую.
Энтони в душе ликовал: он не мог и мечтать, что предприятие его окончится таким успехом. Ему приходилось слышать, что у миллионера Монсара есть дочь, однако он не предполагал, что она такая красавица и что ему придется столкнуться на дороге именно с ней, а не с отцом.
После завтрака Монсар увел гостя в библиотеку и, указав на полку со своими любимыми книгами, предложил отдохнуть после тревог воскресного утра.
Энтони с наслаждением уселся в мягкое кожаное кресло.
Громадное окно библиотеки выходило на мраморную террасу, на которой, оживленно о чем-то беседуя, прогуливались отец и дочь.
Энтони незаметно придвинул кресло к самому окну и стал жадно прислушиваться. Когда отец и дочь проходили мимо него, девушка сказала:
— Он гораздо приятнее того… последнего…
Мистер Монсар утвердительно кивнул.
Энтони вытянул шею и насторожился.
Проходя во второй раз, девушка прошептала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34