А может быть, план придумал кто-то другой, а он только исполнитель.— Ванесса-Беглянка, сэр?Майджстраль нахмурил брови. Вот кого надо было поручить людям Николь.— Весьма вероятно, — ответил Майджстраль. — Короче говоря, не спускай с Дрекслера глаз.— Хорошо, сэр.— И еще, — добавил Майджстраль. — Тебе горячий привет от Николь.Уши Романа от удовольствия прижались к голове. Они с Николь всегда были в самых теплых отношениях.— Надеюсь, мисс Николь мы все еще доверяем, — пробормотал он.— Безусловно.Язык Романа изобразил улыбку.— Очень хорошо, сэр.
Майджстраль только закончил переодевание к обеду, как позвонила Роберта. У Майджстраля упало сердце, когда он увидел тоску в ее фиалковых глазах.— Какие новости? — спросил он, надеясь, что она не заметит дрожи в его голосе.— Джозеф Боб продолжает настаивать, чтобы дуэль состоялась как можно скорее. Отказаться — никакой возможности, и он имеет на это право. Если только ты не хочешь, чтобы он вместо этого заявил в полицию, конечно.Майджстраль сел и подавил желание промокнуть пот со лба.— Когда? — спросил он.— Послезавтра. На острове Сухой Черепахи. Князь выбрал пистолеты, потом мечи, а я отказалась и от того, и от другого.— Отлично.— И мы остановились на оружии, которое называется «жуткий посох».Майджстраль передернулся от одного только названия. Он растерянно потеребил жабо.— Я о таком и не слыхал, — промямлил он.Руки Роберты скользнули в сторону, и на экране появился посох — длинный стальной жезл, один конец которого венчало хитросплетение стальных полосок-лезвий, а другой переходил в тупой выступ.— Им пользовались в ритуальных поединках хеннессе, — пояснила Роберта. — На одном конце посоха — лезвия, а на другом — низкочастотный парализатор. Соперники встают друг от друга на расстоянии вытянутого жезла, но тот, кто захочет сразу воспользоваться парализатором, рискует пораниться лезвиями. Кроме того, парализатором противника не прикончишь, а временно выведешь из строя.— Значит, цель сражения с помощью этой палки заключается в том, чтобы сначала отключить жертву, а потом добить лезвиями?— Вероятно.— Какая прелесть, — выдавил Майджстраль.Глаза Роберты вспыхнули.— А что я могла поделать, Дрейк? Нужно же было выбрать какое-то оружие. Все они смертельны, так или иначе, но с этим по крайней мере не знаком Джозеф Боб, так что у вас хотя бы шансы равные.Майджстраль глубоко вздохнул. Еще не все потеряно, да и к тому же оставалась возможность как-то все уладить, как в свое время он уладил поединок в Нноиварльской академии.— Прости, если я показался тебе огорченным, — извинился Майджстраль. — То есть я, конечно, расстроен, но это не твоя вина.Взгляд Роберты смягчился.— Я устрою так, что завтра ты получишь посох и сможешь попрактиковаться. Оружие мы берем на прокат у одного марсианского коллекционера. Он поставил условие: находиться на дуэли, поскольку всегда мечтал полюбоваться этим оружием в действии. — Она нахмурилась. — По правилам требуется присутствие независимого наблюдателя, так что, мне кажется, в этом смысле все в порядке.Мысли Майджстраля метались. «Стало быть, — думал он, — Джозеф Боб тоже получит возможность потренироваться, как только оружие прибудет с Марса». Нужно каким-то образом помешать князю.— Как ты сказала, кто этими штуками пользовался? — спросил он у Роберты. — Я недослышал.— Хеннессе.— Кто это такие? Какая-то религиозная секта?— Нет. Малочисленная раса. Империя покорила их несколько тысячелетий назад, и впоследствии они вымерли.Майджстраль почувствовал холодок в груди.— И от чего они вымерли? — спросил он.— Ну, — Роберта покраснела. — Они приканчивали друг дружку «жуткими посохами».— Так я и думал. Спасибо.«Трусы умирают много раз, — как отметил Шекспир в своей недавно переизданной пьесе „Царь Юлий“, — а герою суждено лишь однажды ощутить вкус смерти» Слова Юлия Цезаря из пьесы В.Шекспира «Юлий Цезарь», действие второе, явление второе, несколько перефразированные.

.После разговора с Робертой Майджстраль бесконечно долго сидел в тишине, умирая не один раз.С парализатором он управится, но как совладать с клубком сверкающих острющих лезвий?Тут надо крепко подумать.Он встал и подошел к панели вызова обслуги.— Роман, — сказал он. — Приди и помоги мне раздеться. Что-то мне расхотелось обедать. 8 Красоты Паланкара возносились к далекому солнцу — слой за слоем: кораллы, губки, морские перья и горгонии — все живое разнообразнейших цветов громоздилось друг на друга и стремилось к свету. А посреди этого великолепия сновали рыбы, такие же яркие, как и сами кораллы: груперы и барракуды, рыбы-белки и рыбы-ангелы, кузовки, рыбы-попугаи и спинороги.Все окружающее было живым.Развернись на сто восемьдесят градусов — и увидишь только океан — чистый, истинно синий по Черенкову, уходящий вглубь на тысячу метров. Цвет был столь насыщенным, что, глядя на него казалось, будто он пронизывает тебя насквозь.И в этой лазури не угадывалось ничего живого — ну совсем ничего.Николь и Дрейк плыли вдоль стены, находясь на границе мира ярких красок. Между собой они общались с помощью цифрового устройства.Только так они могли гарантировать тайну переговоров.— Интересно, удастся ли нам увидеть рыбу-жабу, — проговорила Николь. — Говорят, она самая красивая. И жутко редкая.— Это тебе на брифинге сказали, да?— Да, конечно.С членами Человеческой Диадемы перед любым сборищем проводили совещания, чтобы они были в курсе всего, что им предстояло увидеть.Им рассказывали о лучших людях, лучших произведениях искусства, лучших блюдах, лучшей архитектуре, лучших видах, ну и, видимо, о самых лучших рыбах-жабах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74