чьи-то невидимые руки легли мне
на плечи. Я вздрогнул. Но несмотря на весь свой страх, сумел
взять себя в руки и сказал как можно более спокойно:
-- И это будет история о вас! Ведь вы -- и Скорпион, и
Габриэль Андроктус, и Бенедикт ди Каэла!
Ворон рассмеялся:
-- А ты, оказывается, не слишком наблюдателен, мой
мальчик! Будь ты повнимательнее, ты бы понял: мы все -- только
посланники Бенедикта. Да, я появляюсь чаще других -- и только.
За те столетия, что я появляюсь, мне пришлось пережить уже две
смерти. Одну -- тогда, на Чактамире. Там где погиб Эрик...
-- И несмотря на свою смерть, -- попытался я съязвить, --
вы появились еще и в ущелье Тротала, что возле Восточных
Дебрей?!
-- Ну что же, верно, -- равнодушно ответил голос. -- Это
соответствует рассказам о Бенедикте ди Каэле. Будем для
удобства считать, что я и есть Бенедикт... Я собрал тогда
небольшой отряд... о, надо признать, это были отчаянные
головорезы! И с этим отрядом добрался до Нераки. Ну а там мой
родной братец Габриэль убил меня. Человек, борющийся за то,
чтобы в мире восторжествовали добро и справедливость, не может
не прибегнуть к жестокости и злу, не так ли?
В голосе ворона звучала явная издевка. Я промолчал.
-- Итак, все посчитали меня погибшим. Ну что ж, я был
мертв. Но -- только для них... Отец передал все мои земли и
титулы своему младшему сыну Габриелю. Моему убийце! О, да,
батюшка наш всегда благоволил к нему более, чем к нам...
-- Вы говорите о себе и о Дункане?! -- изумленно
воскликнул я. -- Но ведь это вы убили Дункана!
-- К сожалению, Гален, нет! -- ответил ворон. -- Конечно,
Габриэль верил, что я хочу отравить всю семью... Да, я делал
яды. Но я их предназначал для крыс. Только для крыс! Я просто
терпеть не мог этих тварей! А их в замке было -- просто уйма!
А я ощутил: что-то невидимое вонзилось мне в плечо. Я
вскрикнул.
-- Как бы там ни было, яды я предназначал для крыс... А
смерть моего братца Дункана -- нет, это не моих рук дело. Кто
же его знает, от чего он умер? Но только я его не убивал.
-- Ну а пожар? Ведь это вы сожгли тело Дункана?
-- Конечно, я. Вон, посмотри, во-он, видишь окно? Это его
комната. Сжигать покойного -- это давняя традиция. обычай,
который введен не мной и не тобой. Тебе, конечно, никто не
рассказывал, что служитель Мишакаль вытворял с телом покойного
Дункана, пока я не украл своего братца у него из-под носа...
Но ведь, -- пролепетал я, -- он только хотел узнать: был
ли отравлен Дункан? И если отравлен, то кем?
-- И узнал? -- вновь усмехнулся ворон. -- Наш папаша
поначалу не хотел звать служителя Мишакаль. Но потом все-таки
согласился. А ведь это же -- кощунство. Кощунство! Ты понимаешь
это, Гален?
Я промолчал.
-- Должен сказать: я никогда не причинял вреда своим
братьям. Я не желал им зла. Я был послушным отцу сыном. До тех
пор, пока отец во всеуслышанье не объявил, что я -- мертв. И
вот уже четыре сотни лет я пытаюсь доказать роду ди Каэла, что
я -- жив. Да, жив. И я хочу вернуть себе свои земли. Свой
замок. Свои титулы. Но мое имя проклято, оно словно бы предано
забвению. Комната, в которой я жил, закрыта, туда боятся
заходить... А что может быть страшнее, чем быть пороченным в
веках? Ты знаешь и о крсах, и о пожаре, и о людоедах. Все это
списывают на меня. Но хочу заметить, такого рода забавы вовсе
не по мне, я не опускаюсь до такого. Все это рождено духом
самого рода ди Каэла, и все эти порождения не подчиняются воле
своих создателей, начинают действовать против них...
-- Но все-таки вы -- мертвец?! -- воскликнул я. -- Как же
вы возвращаетесь в мир живых?
Ответом мне было молчание -- ворон, видимо, задумался над
ответом.
Затем вокруг меня разлилось благоухание роз, послышался
шелест птичьих крыльев.
-- Да, я возвращаюсь... Я возвращался -- или вернее,
думал, что возвращался -- тогда, когда был пожар... Но это не
было подлинное возвращение. Настоящее возвращение состоялось
лет двадцать-тридцать спустя... И что я помню о тех годах?
Вокруг меня -- тьма. Жаркая, кроваво-красная тьма! Порою сквозь
тьму пробивается свет. Этот свет был похож на зарево пожара...
Слышались какие-то голоса. Слов я не мог разобрать... Затем во
тьме возникла комната. Ее пол был из полированного оникса. На
полу сидели и лежали рыцари. Они как будто спали и вместе с тем
смотрели в черное зеркало пола. Я тоже посмотрел в это зеркало.
Не знаю, что видели рыцари, но я не увидел ничего, кроме
звезд... А потом меня снова окружила тьма. И снова она
рассеялась. И теперь я увидел горы. Над ними восходила луна --
черная, словно пол в той комнате с рыцарями. Но теперь вокруг
не было никого... Черная луна, безмолвные горы и призрачные
тени от них. Может быть, где-то в горах жизнь и таилась, но я
не знал. Возможно, этот пейзаж возник для меня слишком рано.
Или он был предназначен не мне?..
Голос снова умолк.
В окно настойчиво стучали первые лучи рассвета. Но нет,
нет, я ошибся. Это был свет восходящей Солинари.
Я, словно очнувшись от сна, огляделся. Оказывается я был в
своей комнате. Одетый, я сидел на кровати.
А голос ворона снова заговорил:
-- Неожиданно горы осветил солнечный луч, яркий, сильный.
И я увидел... Впрочем, я не стану рассказывать тебе о том, что
увидел... Теперь прошло уже четыреста лет. У рыцарей ди Каэла
впервые родился не сын, а дочь. Впервые появился не наследник,
а наследница! Тоько теперь должно состояться мое настоящее
возвращение в мир живых!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96