Уже больше пяти
лет я не появляюсь там раньше часа-двух дня. Но ты можешь. проверь, не
пришло ли что-нибудь по телетайпу, нет ли каких-нибудь поисков и не было
ли какого угодно крушения или аварии. Сама понимаешь. Не рыскает ли вокруг
ФБР или военные. Что угодно. - Мэри Бет снова уселась ярдом с ним за стол,
ее оживленность прошла, а на лицо отразилась решительность. Это ее деловое
лицо, подумал он.
- Хорошо. Но сначала несколько кадров. И надо еще придумать байку о
моей машине. Она всю ночь стояла перед твоим домом, - твердо добавила она.
- Так что если кто-нибудь об этом заговорит, я скажу, что время от времени
составляю тебе компанию. Хорошо?
Он кивнул и безо всякого огорчения подумал, что в таверне Коннелли их
поднимут на смех. Это напомнило ему о Трумене Коксе.
- На него могут случайно выйти, и он может вспомнить, что видел ее.
Конечно, тогда он решил, что то была девчонка Боландов. Но они будут
знать, что мы кого-то видели.
Мэри Бет пожала плечами.
- Значит, ты увидел девчонку Боланд, начал думать о ней и ее ремесле
и позвонил мне. Никаких проблем.
Он взглянул на нее с любопытством.
- Неужели тебе действительно все равно, станут ли в городе перемывать
нам с тобой косточки?
- Эдди, - ответила она почти с нежностью, - я признаюсь даже, что
трахалась со свиньей, если это поможет мне выбраться из этой чертовой
дыры. Сейчас я съезжу домой принять душ, а к тому времени, возможно, уже
настанет пора оседлать мою лошадку и поехать в редакцию. Но сперва
несколько кадров.
Возле двери в спальню он спросил ее, понизив голос:
- Сможешь сделать их без вспышки? Вдруг у нее от этого случится шок
или еще что-нибудь?
Она мрачно взглянула на него.
- Ради бога, перестанешь ли ты, наконец, называть это "она"! - Мэри
Бет хмуро взглянула на фигуру в постели. - На худой конец, принеси лампу.
Ты ведь знаешь, придется откинуть одеяла.
Он знал. Он принес бра, включил лампу возле кровати и стал смотреть,
как Мэри Бет принялась за работу. Она была хорошим фотографом, а сейчас
объект съемки был неподвижен, и она смогла применить длительные выдержки.
Она вынула отснятую кассету и начала снимать на новую, потом отошла назад.
Девушка на кровати снова крупно задрожала и подтянула ноги, сжимаясь в
тесный комочек.
- Ладно. Закончу при дневном свете, может, она к тому времени
проснется.
Эдди пришлось признать, что Мэри Бет права; существо не было
девушкой, наверное, даже не самкой. У него было удлиненное, не имевшее
нигде углов тело, ни локтей, ни коленей, ни даже выступающих тазовых
костей. Просто гладкое тело без грудей, без пупка, без гениталий. И с
темными складками, что начинались на макушке, спускались по рукам и
полностью закрывали спину. Как мантия, с отвращением подумал он. Даже кожа
у нее не была человеческой - бледная, скорее желтоватого, чем розового
оттенка. Она явно сильно мерзла; желтоватая кожа становилась сероватой. Он
испытывающе коснулся ее руки. Ощущение оказалось чужим, совсем не таким,
какой была бы человеческая плоть, покрытая кожей. Ему показалось, что он
прикоснулся к прохладному шелку, прикрывающему нечто более плотное, чем
плоть человека.
Мэри Бет снова укрыла ее, существо вздрогнуло и они, пятясь, вышли из
спальни.
- Боже, - прошептала Мэри Бет. - Я-то думала, что оно уже согрелось.
Здесь жарко, как в печке, да еще столько одеял сверху.
Оказавшись снова в комнате, Мэри Бет склонилась к камере. Она вынула
вторую кассету и нерешительно замерла, держа обе кассеты в руке.
- Если кто-нибудь шныряет вокруг, и если узнают, что ты мог это
видеть, и что мы были вместе, то пленки могут украсть. Где бы найти для
них надежное место?
Он взял у нее обе кассеты и она покачала головой.
- Не говори мне. Просто спрячь понадежнее. - Она взглянула на часы. -
Я вернусь не раньше десяти. Разузнаю, что смогу, кое-куда позвоню.
Приглядывай за этим. Пока.
Он посмотрел, как она надевает свой красный плащ и вышел с ней на
крыльцо. где простоял, пока она не села в машину и не скрылась из глаз.
Наступил день; дождь кончился, хотя по пасмурному небу все еще проносились
низкие облака. Ели на лужайке перед домом мокро блестели и при малейшем
ветерке стряхивали с себя воду. Воздух не был особенно холодным и казался
приятным после жары в доме. Он приятно пахнул, лиственной прелью, морем и
землей, рыбой и еловой хвоей... Эдди несколько раз глубоко вдохнул и
вернулся в дом. Здесь действительно, как в печке, подумал он, ненадолго
освеженный прохладным утренним воздухом, теперь его снова разморило.
Почему она никак не согреется? Он стоял в дверях спальни и смотрел на
съежившуюся фигурку. Почему она не может согреться?
Он подумал о жертвах переохлаждения; первым делом, читал он, следует
любым возможным способом привести температуру их тела к нормальной.
Грелки? У него не было ни одной. Горячая ванна? Он постоял возле девушки и
слегка покачал головой. Вода может оказаться для нее ядом. В том-то и была
проблема; она была чужим существом с неизвестными потребностями и
неизвестными для него опасностями. И она замерзала.
Он нерешительно коснулся ее руки, все еще холодной несмотря на все
одеяла. Словно тепличное растение, подумал он, перенесенное в холодный
климат и обреченное умереть от холода. Медленно двигаясь, с еще большей
нерешительностью, чем ранее, он начал стягивать брюки, потом рубашку, а
затем, оставшись в трусах и майке, осторожно отодвинул спящую девушку, лег
рядом с ней и прижал ее к своему теплому телу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9