Такие заказы они выполняли не раз, и хотя не испытывали от этого никакого удовольствия – работа-то не творческая, – но и не отказывались от них никогда.
Однако даже первое, самое поверхностное ознакомление с информацией и несколько наведенных справок поставили Игоря Разумовского перед интересным фактом: тот человек, чье очень краткое жизнеописание предоставил ему заказчик, действительно существовал. Так же как, вероятно, существовал и тот, чья фотография так понравилась директору детективного агентства. Однако выяснилось, что это абсолютно разные люди, и выходило, что поиск нужно начинать с нуля. Уже давно Игорь не ощущал себя настолько растерянным и обескураженным. Он сразу же связался с Константином Григорьевичем и безукоризненно вежливым, но не терпящим возражений тоном поставил того в известность: возникли непредвиденные сложности, исходные данные усложнили расследование, а не облегчили его и в свете открывшихся обстоятельств назначенные заказчиком сроки представляются нереальными. Поэтому, когда раздался долгожданный звонок рыжей Ники, Разумовский выругался вполголоса: «Черт! Как не вовремя». Приходилось выбирать между работой и личной жизнью. Это был не первый выбор подобного рода, потому-то Игорь и жил до сих пор в совершенном одиночестве, а семью ему заменял верный Зевс, который не имел скверной привычки ревновать к работе и ругаться, если хозяин являлся домой поздней ночью, уставший, голодный и злой как тысяча чертей. Впрочем, хотя Зевс и не сердился на него никогда, Разумовский понимал, что подобная жизнь не подходит даже для собаки. Мелькнула шальная мысль: а ну ее, эту девочку. Зачем портить нервы себе и ей? Ведь заведомо известно, что и этот роман – если даже состоится – закончится оглушительным провалом. Как и все предыдущие. Кстати, не так уж много их и насчитывалось. Впрочем, вспоминать прошлое Игорь не очень любил.
Наконец он принял соломоново решение: встретиться с ней и поговорить, повести куда-нибудь (правда, он еще не представлял куда). Ему очень хотелось верить, что Ника все же окажется своим человеком и они смогут найти общий язык.
Они договорились встретиться на Крещатике. Ее можно было узнать за версту – тонкая, стройная, гибкая, огненно-рыжая, как язычок пламени, да еще и одетая во что-то ослепительно-желтое. На нее оборачивались все поголовно – не только мужчины, но и женщины.
Игорь неловко вручил ей букет алых тюльпанов:
– Добрый день.
– Здравствуйте. Спасибо, очень красивые цветы. Люблю тюльпаны.
Повисла неловкая пауза. Неожиданно для самого себя Разумовский выпалил:
– А собак вы любите?
– Да. Особенно больших, и особенно догов. – Видимо, она немного смущалась и поэтому говорила короткими фразами.
– Здорово, – искренне сказал Игорь. – Ну, куда же мы направимся?
– Пригласите меня в Пассаж есть мороженое. Я ужасно люблю мороженое, которое там подают.
И он немного неуклюже предложил ей руку. В этот самый момент Игорь Разумовский решил сыграть в орлянку с судьбой. Вот взял и загадал: если Ника закажет себе абрикосовое, банановое или ореховое мороженое – быть продолжению их знакомства. А если шоколадное или клубничное – ничего не выйдет. Он и сам понимал, как по-детски поступает, но ничего лучшего придумать не смог. Откровенно говоря, она пугала его и своей яркой и неординарной внешностью, и совершенно необычным поведением.
Им повезло. В кафе «Вечерний Киев» было мало народу и много пустых столиков.
– Что вы будете? – спросил Игорь у своей спутницы, с удивлением отмечая, как отчаянно колотится его сердце. Вот же дурак, договорился с судьбой! А вдруг она сейчас захочет шоколадного? Хоть бы его вообще не оказалось.
– Шарик абрикосового, шарик бананового и шарик орехового, – как-то немного старомодно заказала Ника и широко улыбнулась.
– А шоколадное? – не унимался Игорь.
– Не хочу. Честно говоря, его я тоже люблю, но здесь почему-то никогда не заказываю, – призналась она.
«Да-а, – подумал Игорь. – Судьбу на кривой козе не объедешь. Неужели все-таки повезло?»

* * *

Я смотрела на этого милого, постоянно смущающегося парня, и какое-то трогательное, давно забытое чувство пробуждалось во мне. Он был не просто не похож на Владимира Ильича, но являлся его совершенным антиподом. Не представляю себе, чтобы у Володи не было плана, куда меня пригласить и как сделать свидание красивым и незабываемым. Здесь же создавалось впечатление, что Игорь плохо помнит, что нужно говорить знакомым девушкам, как с ними обращаться и чем заинтересовать. Смешно, но именно это меня в нем и привлекало. Если встречи с Володей были прекрасны, как завершенное произведение искусства, то с Игорем я чувствовала себя десятиклассницей, удравшей с уроков, чтобы провести время с мальчиком, который мне очень нравится.
В тот день мы испытали чистое, неподдельное детское счастье. Сперва наелись до отвала мороженого и нахохотались над проделками пса Игоря – Зевса, о котором он рассказывал с удивительной нежностью. Затем долго бродили по Пассажу и заглядывали в витрины магазинов и кафе. Потом, повинуясь внезапному побуждению, обзавелись воздушным шариком-мишкой из тех, что продавали перед входом в метро. Оказалось, что прошло уже довольно много времени и Игорю нужно возвращаться на работу, да и мне не грех было бы появиться на службе – освежить в памяти начальства данные о моей внешности. Мы стали прощаться, но не допрощались, а отправились пешком по Крещатику по направлению к филармонии. И только где-то на середине пути я обнаружила, что мы держимся за руки.
Через полчаса нас занесло в кондитерскую, где всегда стоит запах свежей выпечки и сладкого крема, и накупили там, не сговариваясь, круглых мягких булочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77