– Если бы я знала, что ты хотел написать в этой песне. «Мы вернемся с полей, на которых давно полегли. Возвратимся из тьмы, где до этого долго блуждали». Когда? Когда ты вернешься? Сколько мне еще ждать? Это единственное, ради чего я живу, единственное, на что надеюсь.
Знаешь, любимый, я совершенно по-детски мечтаю, что ты однажды выйдешь из темноты и скажешь: «Я пришел». И я смогу обнять тебя и поцеловать. Поэтому я так часто и охотно остаюсь в темноте. Ведь ты же обещал. Во всяком случае так я себе это придумала. Руф! – простонала она. – Возвращайся скорее, мне невыносимо жить без тебя.
И, покорный этому молящему призыву, он сделал еще один шаг и произнес:
– Я пришел.
– Кто здесь? – громко и резко спросила она. И поскольку ответа не было, повелительно молвила: – Я царица Аммаласуна. Отвечай немедленно, кто ты.
– Царица? – изумился Руф. – А царь Баадер?
/О чем это я? Нет, не такой я представлял нашу первую встречу. А может, так и лучше – слишком многое нужно объяснять./
– Неужели это и на самом деле ты? – недоверчиво сказала девушка. – Голос твой, но уставший. Такой, будто ты не говорил долгие ритофо.
– Я на самом деле давно не пользовался голосом, – признал Руф. – Но ты не сказала, почему ты – царица? Что произошло в Каине после…
Он чуть было не обмолвился «после моей смерти», но решил не причинять Уне боль.
– После того, как Килиан убил тебя? – уточнила девушка.
– Ты знаешь это – и ты здесь?
– Я подозревала, – сказала она. – А напрямую спросила только сегодня. И он ответил. Мне жаль его, хотя он убил нас обоих. Я умерла в тот день, когда тебя не стало, Руф. Смешно, если тебя нет и ты ничего не слышишь, а только чудишься мне в какой-нибудь нелепой и обычной тени, и я снова говорю сама с собой, как и все это время. Смешно и грустно. Я ведь так давно мечтаю хотя бы еще разок увидеть твои глаза. Гадаю – какого они будут цвета на сей раз…
– Я здесь на самом деле. Я не снюсь тебе, и ты меня не придумала. Кажется, со дня моей смерти произошло слишком много странного и необъяснимого. Расскажи мне все.
– Оказалось, что я дочь Сиринил и царя Баадера. Мне рассказала об этом мама в день своей смерти, но я не слишком серьезно отнеслась к ее словам. Я не представляла себе Баадера в роли собственного отца. Мне казалось, мы всегда будем жить в Каине, а то, что происходит в Газарре, – нас не касается. Когда тебя не стало, умерла жена Баадера и его новорожденный сын. Царь приехал за мной в Каин, чтобы объявить наследницей. И в день возвращения в Газарру был убит своим шурином. А я стала царицей.
Отец – Аддон – теперь таленар и недавно захватил для меня Ирруан и Шэнн. А потом двинет нашу армию на Ардалу. Потому что скоро начнется война с чудовищами, и нам нужно будет могущественное войско, чтобы им противостоять. Но не об этом я мечтала говорить с тобой…
Руф! Ты здесь?
– Да…
– Ты призрак?
– Не совсем…
– Ты вернулся из царства Ягмы?
– Я там не был. Меня оживили те, кого ты называешь чудовищами…
В этот миг У на двинулась навстречу любимому, но тут порыв ветра разогнал тучи, и ослепительно желтая луна внезапно осветила все пространство стены.
Руф Кайнен, прежде чем заговорить с У ной, снял шлем-Алакартай, чтобы голос его не искажался, и девушка, протягивающая к нему руки, увидела перед собой страшное серо-синее лицо с блестящими глазами без белков, обрамленное черными волосами.
Он был прекрасен и страшен одновременно.
Уна издала вопль. И было непонятно, чего в нем больше – отвращения, ужаса или отчаяния.
– Кто ты? – закричала она.
– Это я, я. Просто теперь у меня голубая кровь…
Внизу затопотали по камням ноги бегущих стражников. Вспыхнули огненные точки факелов. Люди все прибывали и прибывали, разбуженные и напуганные криком Уны. – Я хотел поговорить.
– Прочь, демон! – Она взмахнула руками, отгоняя его. – Уйди!
– Уна!
– Оставь меня.
– Я должен сказать тебе, что аухканы не чудовища, они добрые. Они добрее нас.
– Исчезни-иии! – взвизгнула она. – Помогите! На помощь!
– Что с тобой? Ты никогда такой не была! Уна…
– Стреляй в него! – раздалось снизу.
– Ты что?! В царицу попадешь!
– Оставь ее, ублюдок!
– Я тебя искрошу! – прорычал Килиан, поднимаясь по узким ступенькам. – Если хоть волос упадет с ее головы…
– И тебе не надоело убивать меня? – насмешливо спросил Руф. – Не подходите! – громко скомандовал он, и воины замерли, услышав такой знакомый голос. – Иначе беды не миновать. Мне нужно всего несколько текселей твоего царского времени…
– Чего ты хочешь? – У на клацала зубами от ужаса.
– Я хотел ответить, чем закончилась песня. Я хотел, чтобы не было войны, но у вас здесь все изменилось. Ты другая. Аддон захватывает мирные города только для того, чтобы воевать с теми, кто хочет жить с вами в мире! Ты знаешь, что Килиан убил меня, но это тебя не смущает. А мой брат готов и во второй раз поднять на меня руку. Может, мне снова повернуться спиной, чтобы ему было удобнее? Вы неприятны мне, люди. Я не знаю, как заставить вас услышать меня…
– Смерть! Смерть! – раздались гневные выкрики. – Это демон, принявший личину Руфа!
– Это чудовище!
– Убейте чудовище!!!
– Даже если ты Руф, я убью тебя, – сказал Килиан. – Отпусти ее.
– А я и не держу.
Уна стояла столбом, глядя на силуэт Руфа – темную безликую тень с длинным мечом в руке.
– С равнодушных небес, – заговорил он, и царица не сразу сообразила, что любимый голос продолжает песню, – и от самого края земли. Те, кого позабыли, и те, кого преданно ждали. И за этим столом мы впервые поймем, что почем…
Он отодвинулся от нее на несколько шагов, и были в этом движении и презрение, и тоска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108