Когда это и впрямь случилось, к ней вышел прежний посланник
лиллипутов, - вышел один, довольный, важный и несколько
запыхавшийся. Он вежливо поклонился, маленьким платочком отер
лоб и объявил, что идеи Профессора победили! Если Мария будет
столь любезна, что присядет вот здесь, на безопасном расстоянии
от хлева, Народ готов предстать перед нею.
Мария, еле дыша от волнения, села, где ей было указано, а
посланник встал рядом - так, словно она была его личным
приобретением. И начались чудеса.
Сначала распахнулись ворота нижней ступеньки, и из них
выступили коровы, - каждую вел на веревке особый работник,
видимо, из опасения, что коровы, увидев Марию, могут
разбежаться. Скот был сплошь черный, наподобие фризского, и как
ни странно, никаких признаков страха не обнаруживал. Видимо,
Мария оказалась для скотов столь велика, что те ее и не
заметили. Приняли за дерево и на том успокоились. Следом
потянулись, блея, овцы с мемекающими и скачущими ягнятами.
Ягнята, когда они пьют, крутят хвостами, будто пропеллерами, -
то же самое они проделывали и теперь. Молочный скот был ростом
дюйма в четыре, а овцы - в полтора. Было тут и некое подобие
овчарок, выглядевших так, словно они только что соскочили с
Ноева Ковчега. Овчарки бегали вокруг овец и тоненько лаяли,
явно испытывая большое удовольствие.
После того, как скот провели вокруг лужайки и сохранности
ради загнали обратно в хлев, из тех же ворот появилась команда
рыбаков. И рыбаки, искоса поглядывая на Великаншу, тоже прошли
по кругу, неся весла для каноэ, гарпуны вроде того, с каким на
нее набросилась лиллипутка, крохотные остроги и удилища для
ловли мальков, оборудованные лесками из конского волоса. На
рыбаках были высокие сапоги, пошитые из дубленых мышиных шкур.
Пока продолжался парад рыбаков, из дверей, пробитых во всех
пяти колоннах, неприметно выступило население острова. Когда
последний из рыбаков удалился, Мария обернулась и увидела на
верхней ступеньке храма сотни людей. (Впоследствии она узнала,
что их здесь больше пятисот. Лужайка столько народу прокормить
не могла, но они добывали пропитание рыбной ловлей, охотой и
также тем, что ночами вывозили, как мы еще увидим, скот на
тайные пастбища, расположенные на материке.) Мария обернулась,
и Народ выдохнул, как один человек: "Ооо!"
Одеты все они были в отрепья.
Впрочем, приглядевшись попристальнее, Мария поняла что это
не так чтобы отрепья, а просто бедные рабочие одежды, вязанные
из овечьей шерсти или шитые из кротовых и мышиных шкур. Кое-кто
из женщин соорудил себе даже шляпки из грудного оперения мелких
пичуг.
Застыв с открытыми ртами, лиллипуты таращились на Марию.
Матери крепко держали детей за руки, а мужчины стояли немного
впереди, - на всякий случай.
Что делать дальше, никто не знал.
В конце концов, Мария вспомнила советы Профессора и
обратилась к Народу с просьбой не пугаться, - она собирается
встать. Когда она встала, раздалось новое "Ооо!". Мария сказала
лиллипутам, чтобы они не расходились, - она через минуту
вернется, - и помчалась к ялику за пакетом. Вернувшись, она
попросила толпу расступиться, очистив середину мощеной площадки
(некоторые из детей при этом заревели), - и положила в самый
центр храма пакет, задержавшись близ него лишь затем, чтобы
развязать бечевку.
После этого она осторожно отступила, оглядываясь, чтобы
никого не раздавить, и сказала:
- Посмотрите, что там внутри.
Адвокат, или кто бы он ни был, оказался из присутствующих
самым хладнокровным, - ибо пережил уже свои страхи, - он-то и
кликнул рыбаков, и те, следуя его указаниям, стянули с пакета
оберточную бумагу. Мария с интересом отметила, что бумагу они
не порвали, но обошлись с нею любовно и осторожно. И то
сказать, покрывающий примерно полакра кусок толстого картона
представлялся им вещью весьма полезной. После того, как бумагу
сняли, Народ, раздираемый любопытством и недоверием, стал
медленно приближаться, а адвокат, - на самом-то деле он был
школьным учителем, - взглянул на Марию, пытаясь понять, что
должно произойти дальше. Она указала жестом, чтобы он разобрал
подарки.
Шелковые носовые платки, вот что заставило их забыть о
всякой боязни. Женщины, увидев платки, сразу сгрудились вокруг,
чтобы потрогать их, полюбоваться на яркие, ровные цвета.
Платков было шесть - трехпенсовых, из "Вулвортса", - очень
яркие дамские носовые платки из тончайшего искусственного
шелка.
Женщины не стали их теребить. Они благоговейно разостлали их
на ступенях. Таких прекрасных вещей этот народ не видывал с той
поры, как его прародителей вывезли двести лет назад из
могущественной Лиллипутии.
За платками последовал пакетик с иглами. Мужчины, кивая и
обмениваясь умудренными замечаниями, трогали это оружие,
испытывая его твердость, упругость и остроту.
Еще несколько мужчин, судя по всему, кузнецов, оттащили в
сторону двухпенсовый набор гвоздей. Кузнецы со звоном
простучали молотками каждую железную штангу, некоторые гвозди
они приподнимали и затем роняли, вслушиваясь в тишайший
металлический лязг, вдумчиво обсуждая прекрасные достоинства
материала.
Пакетик бритвенных лезвий, очень полезных вещиц, острых лишь
с одной стороны, так что, затачивая ими карандаши, никак
невозможно порезаться, довольно долго не желал разворачиваться.
Впрочем, когда лезвия все же извлекли на свет, освободив от
полосок промасленной бумаги, все восхищенно вскрикнули.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13