Знали ли эти двое о том, как рад О'Мара тому, что теперь они - супруги?
О'Мара хранил эти чувства в тайне ото всех, за исключением двоих существ, одно из которых никогда бы не появилось в госпитале лично, а второе ни с кем бы не стало об этом говорить.
Он раздраженно потряс головой, сердясь на себя за то, что все большую часть раздумий уделяет прошлому, посмотрел на часы и приготовился к тому, что сейчас все его чувства будут прочтены, как раскрытая книга.
Когда через несколько мгновений в кабинет влетел Старший врач Приликла, О'Мара любезно указал на предмет мебели, отдаленно напоминавший корзину для бумаг. В его кабинете цинрусскийский эмпат предпочитал усаживаться именно на это сооружение.
- Ну, маленький друг, - ворчливо произнес О'Мара, - как я себя чувствую?
Приликла издал мелодичную трель, которую транслятор переводить не стал, это был цинрусскийский эквивалент смеха, и ответил:
- Тебе, друг О'Мара, твои чувства известны точно так же, как мне, поэтому не стоит говорить о них вслух. Полагаю, вопрос частично риторический. Другая его часть может быть как-то связана с ощущением общего волнения вкупе с эмоциональным напряжением, характерным для того, кто собирается сделать предложение, которое может не понравиться. Помни: я эмпат, а не телепат.
- Порой мне в это слабо верится, - негромко проговорил О'Мара.
- Наблюдение и дедукция, - продолжал Приликла, - даже без способности читать эмоции, могут дать точно такой же результат - ты бы знал об этом, если бы умел играть в покер. Мне видны твои чувства, но не твои мысли, поэтому если ты заставляешь себя скрывать плохие новости, тебе придется рассказать мне, о чем ты думаешь.
О'Мара вздохнул.
- Помимо всего прочего, - сказал он, - ты еще и психиатр, способный расщелкать психиатра.
На миг хрупкое, насекомоподобное тельце цинрусскийца затрепетало от эмоционального излучения О'Мары, однако Приликла молчал - ждал, когда О'Мара начнет говорить. О'Мара держал паузу, он старался подобрать верные слова.
- Маленький друг, - сказал он наконец, - цель нашей встречи - обсуждение возможностей и просьба совета, а не желание поручить тебе дополнительную работу. Видимо, ты уже знаешь о том, что время моего пребывания в госпитале ограниченно и что я покину его, как только изберу и подготовлю своего преемника, который станет администратором госпиталя и Главным психологом одновременно. Выбор предстоит трудный.
Приликла расправил радужные крылышки, тряхнул ими и снова плотно прижал к тельцу. Он молчал.
О'Мара продолжал:
- Все, кто видятся мне в этой роли, как новичок со стороны, так и нынешние сотрудники, достойны этих должностей. Я мог бы уйти прямо сейчас, зная, что любой из них справится с работой. Но мне бы хотелось знать больше, чем мне подсказывают собственные интуиция и опыт, о потаенных чувствах достойных кандидатов. Честно говоря, я обуреваем ревностью. Долгое время психологическое здоровье госпиталя было моим чадом, моим единственным ребенком, и мне бы не хотелось препоручать его не слишком заботливому родителю. Вот почему мне представляется необходимым - если ты, конечно, согласишься, - чтобы ты наблюдал за чувствами всех кандидатов на мой пост и рассказывал мне о них, тем самым помогая мне сделать окончательный выбор.
- Я вижу твои чувства, друг О'Мара, точно так же, как вижу их у любого источника эмоционального излучения, независимо от того, велик он или мал, прост или сложен, силен или слаб, и даже тогда, когда речь идет о неразумном животном. Никто не в силах утаить от меня своих чувств, но это не значит, что я готов поведать о них третьей стороне, если речь идет об этичном отношении к приватной информации. В противном случае я бы с радостью помог тебе советами. Но ты редко прислушиваешься к советам. Когда я заметил присутствие в твоем разуме кельгианского компонента и ты неохотно поделился со мной подробностями, мой совет состоял в том, что длительная оккупация твоего сознания кельгианской мнемограммой принесла тебе столько же эмоциональных стрессов, сколько и радостей, и что тебе следует ее стереть. Но я чувствую, что она по-прежнему присутствует в твоем сознании.
- Это верно, - кивнул О'Мара, - но мы оба отлично понимаем, что сейчас мной сильнее владеет вовсе не проблема мнемограммы Маррасарах и что на самом деле ты просто стараешься сменить тему разговора.
- Естественно, - отозвался Приликла. Его тельце слегка завибрировало. - Поскольку чувствую, что ты по-прежнему боишься сказать мне то, что, на твой взгляд, мне может не понравиться. Будь прям, как твоя кельгианская партнерша по разуму, и скажи мне все, как есть.
- Хорошо, - сказал О'Мара. - Но прежде чем поговорить с тобой, маленький друг, мне хотелось бы поговорить о тебе. Вспомни то время, когда ты впервые оказался здесь, как тебе был назначен испытательный срок, поскольку никто из нас не верил, что эмпат с твоим уровнем чувствительности сумеет здесь долго выдержать. В Главном Госпитале Сектора столько страданий, столько травм, страхов и неуверенности, типичных для жизни большой больницы. Для существа, чувствительного к эмоциям, все это было да и остается, наверное, сущим адом. На первых порах я мог оказать тебе самую минимальную психотерапевтическую помощь. Но невзирая на все прогнозы, ты выдержал испытания. Мало того, ты взял на себя дополнительную хирургическую нагрузку и сохранял профессионализм и психическую устойчивость в работе с сотнями раненых в ходе Этланской войны. Когда ты стал Старшим врачом и возглавил бригаду «Ргабвара», твоя высокочувствительная эмпатия стала неоценимой при спасении пострадавших при космических авариях, поскольку ты всегда мог отличить умирающих от умерших внутри скафандров, и очень часто именно это спасало им жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101