не существует ли во Вселенной антитезной
логики, согласно которой помощь вызывает не благодарность, а ненависть.
Даже тот факт, что существо было обнаружено в "скорой помощи", не мог
развеять сомнений. Для людей, подобных Конвею, "скорая помощь" -
олицетворение альтруизма, милосердия и тому подобного. Но многие расы,
среди них и входящие в Федерацию, относились к болезни как к проявлению
физической неполноценности.
Покидая комнату, Конвей все еще не представлял себе, каким образом
примется за лечение пациента. Не знал он, и сколько времени отпущено ему
на это. Капитан Саммерфилд, Гендрикс и те, кто исследовал корабль, были
сейчас слишком поглощены множеством загадок, которые тот преподнес, чтобы
подумать о чем-либо ином. Но придет время и они задумаются над тем же, над
чем ломал голову Конвей. Их отделяло от этого всего лишь несколько дней, а
может, и часов.
Затем мониторы вступят в контакт с неизвестными, а те, естественно,
захотят узнать о судьбе их больного брата, который к тому времени либо
совсем выздоровеет, либо будет выздоравливать.
Или же...
Конвей всеми силами пытался отогнать мысль: "А что, если он умрет?"

Прежде чем приступить к очередному исследованию, он расспросил
Приликлу об эмоциональном состоянии пациента, но не узнал ничего нового.
Существо было неподвижно и, по-видимому, находилось без сознания. Однако
как только Конвей обратился к нему с помощью транслятора, больного снова
охватил страх, хотя, как уверял Приликла, он понимал, о чем говорит
Конвей.
- Я не причиню вам вреда, - медленно и четко выговаривая слова,
Конвей приближался к пациенту. - Но мне необходимо до вас дотронуться.
Поверьте, я не желаю причинять вам вред. - Он вопросительно посмотрел на
Приликлу.
ГЛНО сказал:
- Страх и... беспомощность. И еще покорность наряду с угрозой... нет,
с предупреждением. Он явно верит вам, но пытается о чем-то вас
предупредить.
Ну, так-то лучше, подумал Конвей: существо не возражало против
прикосновения. Он подошел к нему и дотронулся рукой в перчатке до участка
чистой кожи.
Руку его снова отбросило сильнейшим ударом. Охнув, он отскочил в
сторону и, потирая руку, выключил транслятор, чтобы дать выход своим
чувствам.
Чуть помолчав для приличия, Приликла счел нужным пояснить:
- Нам удалось получить очень важную информацию, доктор Конвей. Бурная
физическая реакция пациента ничуть не изменила отношения его к вам.
- Ну и что из того?! - раздраженно воскликнул Конвей.
- А то, что реакция была непроизвольной.
Конвей подумал над выводом Приликлы и сказал не без горечи:
- Значит, общая анестезия исключена, даже если бы у нас и был
подходящий наркоз - сердцем и легкими управляют непроизвольные сокращения
мышц. А это еще одно осложнение. Мы не можем его анестезировать, а он не
собирается нам помочь...
Конвей подошел к контрольному пульту и нажал несколько кнопок. Замки
сети раскрылись, и сеть оттянуло в сторону.
- Он сам себе наносит травмы, - пояснил Конвей, - бьется о сеть. Вы
видите, он почти лишился второго щупальца.
Приликла возражал против того, чтобы убрать сеть, он считал, что,
оказавшись на свободе, пациент может нанести себе более серьезные
повреждения. Конвей возразил, что пострадавший в его положении вряд ли
сможет свободно передвигаться. Ему пришла мысль, что поза, принятая
существом, идеальна для обороны. Она напомнила позу кота во время драки,
который опрокидывается на спину, чтобы пустить в ход все четыре лапы. Вот
и этот десятилапый мог защитить себя от нападения с любой стороны.
Инстинктивные реакции существа были продуктом эволюции. Иначе зачем
ему принимать эту оборонительную позицию, не подпуская к себе никого
именно тогда, когда оно нуждается в помощи?..
И тут Конвея словно озарило - он нашел ответ на свой вопрос! Нет,
поправил он себя, стараясь успокоиться; он уверен, что нашел ответ.

Все их выводы относительно сущности болезни изначально были
неверными. Они пришли к ложному заключению, казалось, простому и
единственному, - отсюда и диагноз. Если изменить этот диагноз, становятся
объяснимыми физическое и моральное состояние пациента, истоки его
враждебности. Тогда нащупывается и единственно верный метод лечения.
Больше того, появляются основания полагать, что пациент отнюдь не так
злобен и враждебен, как это могло показаться.
Единственным слабым местом в теории Конвея была вероятность того, что
она могла оказаться ложной.
Конвей не мог ни с кем обсудить намеченный курс лечения - это привело
бы к служебным неприятностям. Вздумай он настаивать на этом лечении, в
случае неудачи и смерти пациента его бы, как лечащего врача, просто
уволили.
Конвей снова приблизился к пациенту и включил транслятор. Он знал
наперед, какой будет реакция пациента - ведь то, что он собирается
сделать, было жестоким испытанием для больного, но Конвей не мог поступить
иначе. Он сказал:
- Не беспокойтесь, молодой человек, мы вас быстро вернем в нормальное
состояние...
Реакция пациента была настолько бурной, что доктору Приликле, который
следил за чувствами пациента, пришлось покинуть палату.
И лишь тогда старший терапевт принял окончательное решение.

Три следующих дня Конвей регулярно посещал пациента. Он отмечал, с
какой скоростью растет жесткий покров, охвативший уже две трети тела
пациента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54