– Мне пришла в голову другая – и я думаю, вас это порадует, – немедицинская идея, – продолжал тралтан. – Во время вашего последнего консилиума, который я подслушал, так как не мог не подслушать, вы утверждали, что самочувствие больного неуклонно улучшается и что он еще быстрее пошел бы на поправку, если бы к получаемым им блюдам добавлялся мясной белок и определенные минеральные вещества в мизерных количествах, которые без труда можно произвести на нашем пищевом синтезаторе.
Так вот, идея у меня такая, – продолжал диетолог. – Поскольку Критхар боится всего, что производит синтезатор, хотя неоднократно наблюдал, как мы им пользуемся, его можно в значительной мере сподвигнуть на употребление некоторых блюд, если все мы станем при нем кушать вемарскую еду, Сопровождая ее синтезированной. Надеюсь, нам также удастся убедить Критхара в том, что ему не повредит синтезированная пища точно так же, как нам не вредит вемарская еда. Тогда вы без труда сумеете произвести необходимые изменения в диете пациента, которые...
Гурронсевас умолк, так как шерсть Нэйдрад вздыбилась иглами, хрупкое тельце Приликлы дико задрожало от разбушевавшейся на палубе эмоциональной бури, а Мэрчисон, сильно покрасневшая, вскинула руки.
– Нет, минуточку! – воскликнула она. – Вы только послушайте! Мало того что мы тут задыхаемся от дыма, так теперь вы предлагаете нам есть эту вонючую вемарскую стряпню! Потом вы потребуете, чтобы мы хором распевали вемарские песни и водили хороводы вокруг костра, чтобы больной чувствовал себя как дома?
– При всем моем уважении, – вежливо проговорил Гурронсевас, однако вежливость далась ему не без труда, – временное загрязнение воздуха никому не грозило смертью, и несколько раз Старшая сестра сказала мне, что запах ряда блюд был не таким уж противным...
– Я сказала, – сердито возразила Нэйдрад, – что этот запах заглушил запах гари!
– О том, насколько блюдо неприятно пахнет и хорошо ли оно на вкус, никто не может судить, пока не попробует его, – заявил диетолог, не обращая внимания на то, что его прервали. – Всякий, хоть немного разбирающийся в кулинарии, знает, что запах и вкус дополняют друг друга. Хочу поставить вас в известность о том, что многие из соусов, приготовленных мной на Вемаре, оказались так восхитительны на вкус, что я собираюсь внедрить их в госпитале, как только мы туда вернемся.
– Какое счастье, – вздохнул Данальта, – что я могу есть что угодно.
Гурронсевас нетерпеливо продолжил:
– За всю мою жизнь не было случая, чтобы я отравил едока, и я не собираюсь изменять моим правилам. Все вы – представители профессии, главное требование которой состоит в объективности, так почему сейчас вы приводите только чисто субъективные возражения? Я предлагаю, чтобы вы все ели по одному вемарскому блюду в день вместе с пациентом, но при этом имели в виду, что, если вы будете притворяться и только делать вид, что едите, это отрицательно скажется на самочувствии и настроении Критхара. В конце концов, ведь это вы так хотите, чтобы пациент нормально питался, и мечтаете о том, чтобы в его диету были включены вещества, в которых он отчаянно нуждается. А я только объясняю вам, как этого можно добиться.
Гурронсевас эмпатом не был, но прекрасно почувствовал очередной эмоциональный протест Мэрчисон и Нэйдрад. Однако Старший врач Приликла мягко, но авторитетно заговорил первым.
– Я чувствую, – сказал он, – что вот-вот разразится бурный обмен мнениями. – С этими словами эмпат полетел к выходу с палубы. – Поэтому я прошу у всех прощения, покидаю вас и удаляюсь в свою каюту, где могу отгородиться от чреватого для меня отрицательными последствиями эмоционального излучения. И еще у меня такое чувство – а мои чувства меня никогда не обманывают, – что вы все будете помнить о том, для чего существует «Ргабвар» и каково призвание медиков, работающих на его борту, и не забудете обо всех, самых разных пациентах, и о тех компромиссах, на которые нам порой приходилось идти во имя их спасения. Я понимаю вас, а вы спорьте, но не забывайте о главном.
Спор продолжался, хотя все знали, что Гурронсевас заранее вышел из него победителем.

В последующие четыре дня вемарцы нашли и уничтожили последний из оставленных в пещерном поселке коммуникаторов. Чужеземцы, по мнению вемарцев, совершили постыднейшее из преступлений и заслуживали глубочайшего осуждения. Собирая на рассвете травы, Гурронсевас попробовал заговорить с одной из учительниц, возглавлявшей отряд работавших на полях детей, но вемарка закрыла передними конечностями уши, а детей явно настроили против тралтана. Поскольку всякие контакты с вемарцами были прерваны, чужеземцам не дано было узнать, в чем же состоит их ужасное преступление и как они могли бы принести извинения и искупить свой грех.
Но когда Гурронсевас предложил, чтобы ему разрешили пойти в пещерный поселок без приглашения и поговорить с Ремрат, Приликла отсоветовал ему ходить туда. Он сказал, что даже на большом расстоянии ощущает, как сильны гнев и разочарование вемарцев, и ему бы не хотелось осложнять положение еще сильнее.
Последней надеждой на восстановление отношений с вемарцами оставался Критхар.
А пациент шел на поправку с каждым днем. Во главе с Приликлой, решившим, что он должен подать сотрудникам положительный пример, бригада медиков во время обеда осваивалась с вемарским меню. Они договорились не критиковать качество еды в присутствии Критхара, и, поскольку Гурронсевас отлучался от больного только по утрам, когда отправлялся на сбор растений, диетолог никаких нареканий в свой адрес не слышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101