В воздух взлетели невесомые пушинки…— Нет! — заорал Варо так, что Селия вздрогнула и бросилась бежать. — Подожди, Селия! Умоляю!К величайшему его облегчению, женщина послушно остановилась и подпустила его поближе. Но семена, которые она сдула, уже утонули в вязкой жиже…— Можно подержать твой цветочек? — ласково спросил Варо.— Но ведь я еще не допела песенку! — нахмурилась Селия.— Не надо! — поспешно сказал Варо. — Мне очень нужен этот цветок.Он увидел, что на головке одуванчика осталось единственное, самое стойкое семечко с крошечным белым парашютиком.— Ради огней! — вдруг невольно вырвалось у него. — Огни просили меня достать им этот цветочек.Селия подозрительно поглядела на него, потом медленно кивнула и протянула ему цветок. Варо осторожно взял его, ощутив на сломе стебля влажный сок, и бережно спрятал головку цветка в ладонях.— Спасибо тебе! — сказал он и направился назад, в самый центр сада.Селия поплелась следом за ним, то и дело восклицая:— Чудесно! Ах, как чудесно!Когда Варо достиг клочка голой земли, его друзей там не оказалось. Он долго окликал их, и вскоре они подоспели на его зов.— Ты отыскал его? — хрипло дыша, спросил Бростек.— Да… Но на нем осталось одно-единственное семечко. Остальные сдула Селия…— Покажи! — потребовал Кередин.Варо осторожно разжал ладонь, и бывший волшебник одобрительно кивнул.— Этого должно хватить, — сказал он.— Ты сказал — Селия? — спросил Бростек.— Да. Она разгуливает по этому кошмару, но кажется совершенно счастливой.Тут послышалось негромкое пение Селии. Все трое мужчин взглянули на нее, потом вновь занялись делом.— Что теперь? — поинтересовался Бростек.— Я изо всех сил пытаюсь припомнить, каково это — быть волшебником, — грустно улыбнулся Кередин. — Не дашь ли мне подвеску?— А прежде ты не хотел ее касаться, — упрекнул друга Бростек, доставая подвеску из кармана.— И теперь не хочу, но она — источник силы, а так как моей явно недостанет для того, что я задумал, рискну, — объяснил Кередин. — Впрочем, о степени риска мне думать недосуг, ибо даже попытка сделать то, что я задумал, лежит далеко за пределами всего моего опыта в области магии…Он осторожно взялся за цепочку, на которой висел странный символ.— Что ты намерен делать? — спросил Варо.— Призвать древних Хранителей волшебного сада, — ответил Кередин. — У всех магических узлов некогда были Хранители. Скорее всего, именно Хранительница Неверна и вышила когда-то панно.— Но ты же говорил, что панно очень древнее, — с сомнением в голосе промолвил Бростек.— Все Хранители давным-давно мертвы по меркам нашего с вами мира, — объяснил Кередин. — Но Сеть хранит их души, как и души всех умерших. Если и можно где-нибудь вызвать их, то именно здесь! Вам бы лучше отойти в сторонку, ведь я сам не знаю, что из этого может получиться…— Это опасно? — спросил Варо.— Лучше бы ты спросил, мокрое ли море! — засмеялся Кередин. — Превышать свою власть всегда опасно. Столь могучие силы явно не предназначены для таких ничтожеств, как я…— Мы останемся с тобой, — тихо, но очень уверенно заявил Бростек.Варо лишь молча склонил голову. Кередин попытался было протестовать, но вскоре сдался.— Что бы ни случилось, — серьезно сказал он, — заранее благодарю вас за все. В моей жизни начисто отсутствовал смысл, пока не явились вы.— Ты самый лучший и вернейший из друзей, — проникновенно произнес Варо.В этих словах заключалось глубочайшее раскаяние в том, что он некогда наговорил волшебнику, усомнившись в нем.— Удачи тебе, — лаконично прибавил Бростек.Кередин сжал в ладони подвеску. Жест волшебника был даже несколько небрежен, но сердце бурно колотилось. Поначалу ничего не произошло, но вот кулак его задрожал, а голая земля под их ногами засветилась изнутри. Тень тихо зарычала, шерсть на спине у волчицы встала дыбом.— Уходите! Быстро! — выдохнул Кередин.— Нет! Мы останемся! — ответил Бростек.— Я не могу контролировать эту силу!Лицо Кередина было искажено, глаза плотно зажмурены, на лбу волшебника блестели крупные капли пота.— Та же форма, что и у подвески! — воскликнул Варо, впервые взглянув на границу оголенного участка земли, на котором они стояли.А сияние делалось все ярче, пока не превратилось в мерцающее бело-голубое пламя.— Сдуй семя… на землю! — с трудом проговорил Кередин.Голос его звучал так, словно волшебник испытывал мучительную боль.Варо дунул, семечко взвилось в воздух и, покружившись, упало на темную безжизненную почву.— Хранители Неверна! — хрипло выкрикнул волшебник. — Если слышите меня, придите на помощь! Ваш недостойный слуга молит вас!Вокруг Кередина замерцали и закружились искорки, а через мгновение вокруг всех троих воздвиглась стена ярчайшего света — как раз по внешней границе четырех колец. Неподалеку послышалось пение Селии. Варо и Бростек обернулись на ее голос. Кередин же, похоже, не в силах был шевельнуться. Тело его словно свело сильнейшей судорогой, он дрожал, точно на него внезапно навалилась неимоверная тяжесть.Селия приблизилась к сияющей прозрачной стене — казалось, женщина даже не подозревает о ее существовании. Варо и Бростек с предостерегающими криками замахали руками, но она шла все вперед и вперед, тихонько напевая:
Средь прочих чудес породила природаЧетыре волшебные времени года…
Вот Селия вошла в огненную стену, которая тотчас ожила и заколебалась, объяв фигуру женщины белым огненным коконом. Но что это? Уже не Селия, а девочка — та самая, с панно! — стоит перед ними и с улыбкой поет:
Вот семечко, листик, цветочек и плод —И снова кружится цветной хоровод…
Под зачарованными взглядами мужчин девочка приблизилась к тому самому месту, куда упало семечко одуванчика, и бережно накрыла его ладошками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111