Наклонившись, он подобрал с земли несколько травинок,
опавший лист, пару камешков и желудь и рассовал все это по карманам.
Завидев направляющихся к главным воротам четырех конных, он отступил
в тень. Мощь лошадиных крупов и громкое цоканье копыт вселили в него
страх. Клацнули доспехи, послышался резкий окрик. Из дома донесся ответный
клич. Мимо профессора, едва не отдавив ему ноги, прошел грум, ведя в
поводу оседланного коня. Окна дома слабо светились.
Из дома высыпали люди, мужчины и женщины, и сбились в кучку на самом
краю залитой светом лужайки. Одна из служанок вытирала о фартук руки.
Влекомый любопытством профессор рискнул придвинуться поближе. Из-за спин
слуг он увидел, что на ярко освещенном факелами крыльце стоит какой-то
человек. На глазах у профессора этот человек вскочил на серого в яблоках
коня и присоединился к поджидавшим его четверым всадникам. Под прощальные
возгласы маленький отряд взял с места в галоп. Слуги разошлись. Профессор,
стараясь ступать как можно тише, двинулся в обход лужайки. Его внимание
привлекли солнечные часы.
- Сэр?
Он настороженно взглянул на обратившихся к нему ребятишек. Их было
двое: мальчик в плаще, из-под которого торчала рубашка, и девочка лег
двенадцати. Наверное, брат с сестрой. Девочка что-то вежливо спросила.
Профессор едва понял ее речь.
- Вы капеллан Гленстера?
- Нет, - ответил профессор решительно. - Я - бродячий ученый.
Маленький мальчик засмеялся, видно, потешаясь над произношением
Лэтэма. Сестра дернула его за локоть. Пытаясь загладить промашку,
по-прежнему на каком-то диком английском мальчуган сообщил:
- Мой отец стоит за Граммла.
Профессор положил ладонь на холодный металл солнечных часов.
- За Граммла? - переспросил он. - Что ж, я... э... желаю ему удачи.
Кажется, угадал. Дети радостно заулыбались.
- Сэр, - спросила вдруг девочка, - а далеко до Солнца и до Луны?
Все трое запрокинули головы, чтобы взглянуть в небо. Профессор с
тоской смотрел на только что народившуюся луну. Подумать только, даже
положение звезд зарисовать нечем!
- Ну, - проговорил он, - Луна...
И замолчал. При виде устремленных на него невинных детских глазенок
ему открылась та сторона познания, о которой он прежде и не помышлял.
Остановившие его соображения были едва ли научными - скорее уж этическими
или психологическими. Он не мог, он просто-напросто не мог обрушить на
детишек цифры, что готовы были сорваться у него с языка мгновением раньше.
- Луна гораздо ближе к нам, чем Солнце, - сказал он, стараясь
выиграть время. - Вы знаете, какую форму имеет Земля?
- Она круглая, - сказал мальчик. - Orbis mundi [мировой круг (лат.)].
- Хвастун! - бросила девочка.
- До Луны много тысяч миль, - сказал профессор Лэтэм. - А кое-кто...
кое-кто утверждает, что до Солнца много миллионов миль.
Он так и не узнал, поняли его дети или нет. В дверях дома появилась
женщина и позвала ребятишек. Те побежали к ней. Глядя им вслед, профессор
ощутил легкое головокружение. Земля поплыла у него под ногами.

9
Верити лежала в постели, сонно размышляя о том, каким гладким,
розовато-коричневым был ствол Говорящего Дуба до того, как дерево
научилось менять свой облик. На дворе послышались шаги; приятную дремоту
нарушили возбужденные голоса. Верити подбежала к окну. Яркий луч фонаря
одно за другим вырывал из темноты деревья на шпалерах у стены гербария.
Должно быть, Чарлз Кэртойс с Адамсоном. Девушка подергала дверь и ничуть
не удивилась, обнаружив, что та не открывается. Где Эд Грей? Зачем он
запер дверь, зачем связался с СБ? Внезапно девушку охватила паника.
Собрав разбросанные по комнате вещи и снаряжение, Верити распахнула
окно и выбралась наружу. Сад был погружен во мрак; стало быть,
единственная трудность заключается в том, чтобы проскользнуть незамеченной
мимо фасада дома. Перебегая от дерева к дереву, Верити гладила их стволы,
не в силах совладать с одолевавшим ее беспокойством. Достигнув восточного
крыла здания, она вгляделась в темноту, нашла нужный балкон...
Ты здесь? Ты сможешь уберечься? Объявлена тревога...
Дерево пропало.
Верити смотрела на балкон, чувствуя себя беспомощной дурочкой.
Приступ паники миновал. У нее было такое ощущение, как будто она доказала
ложность некоторой гипотезы, которую все остальные считали истинной. Ей
было не по себе, она остро осознавала нелепость своего положения: одна в
саду в столь поздний час.
Хрустнула ветка, издалека донесся чей-то стон... Затрепетали кусты; с
громким шумом через них ломилось нечто массивное.
Верити не могла пошевельнуться. Она словно вросла в землю, словно
превратилась из человека в дерево.
- Кто там? Она удивилась, услышав собственный голос.
- Холодно! - громко пожаловался ей на ухо Эд Грей. - Холодно. Это ты?
Подошвы ног так чувствительны, и ступать так болезненно. Помоги мне.
Запутавшись в цветах, паду я на траву.
Верити не могла пошевелиться; некая сила пригвоздила ее к месту.
- Эд?.. Где твоя одежда?
- Нелегко контролировать голос, - раздался ответный шепот. - Это ты?
От тебя исходит тепло.
Она ощупала его плечи и сильную шею, провела рукой по лицу и по
волосам. Волосы были мягче прежнего и сильно напоминали беличий мех.
Верити поняла, что ее предположение подтвердилось.
- Закрой глаза, - приказала она. - Ты в безопасности. Я помогу тебе.
Она осветила карманным фонариком его лицо - лицо Эда Грея - и тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11