- несмотря на жуть стало интересно.- Тот, кто
ими разжился, начинает передавать или принимать информацию и
энергию. Тельца взаимодействуют с астралом?
- По-моему, ты вполне уже подкован. Надеюсь, Марина тебя
удовлетворила. А теперь до свидания.- закруглил научный диалог
Сапожков.
Тут ребятки взяли меня за руки (хорошо хоть не за ноги) и
потащили, вначале через дверь - не ту, через которую входил -
потом по гулкому складскому помещению, высекая искры моими
башмаками. В углу спустились со мной в люк. Попали мы не в
канализацию, а в коридорчик. Миновали его в темпе, в глаза
ненадолго ударил белый свет, а потом я стал валяться в темном
пыльном нутре у скачущего на ухабах грузовика. Когда меня оттуда
вытрусили, на дворе уже господствовал простуженный осенний
вечер, а расслабление мое давно превратилось в вялость.
Вокруг новостройка-долгостройка, раздвигают темень лишь корпуса
скелетного вида. Полное отсутствие следов человечьей активности.
Квадратные ребята подняли меня на девятый этаж, запустили в
какую-то квартиру далекого будущего, не забыли угостить
непонятной инъекцией и заперли дверь с той стороны. Да, дверь
тут имелась, мощная и запертая. Попытки повоздействовать на нее
своими слабыми силами оказались неудачными. Оставалось только
одно - поозираться. Все, что находилось в распоряжении - это
кубик комнаты и гробик кухни. Окна без стекол. Холодец стоит
жуткий. Никаких дополнительных ходов и выходов. Зато грязи
сколько надо - пустые бутылки, консервные банки - одна даже
недоеденная - и газетное рванье-вранье. Всех удобств только
тюфячок у стены. Итак, обустроено место под обиталище бомжа.
Довольно странного бомжа, потому что вместо люстры висит петля.
Мало-мальски осмысленных занятий я не нашел, поэтому улегся на
тюфяк, положив под голову газету - чтоб вши и клопы не
перебежали. Второй укол пока никак не подействовал. Это,
наверное, тоже расслабительное средство. Чтобы я не смог снести
бронированную дверь. Да только я даже в самом спортивном
состоянии вряд ли бы нанес ей вред. А если не слабительным меня
угостили напоследок? Ведь беспокойство меня гложет все
ощутимее. С чего беспокойство-то?
Может, с того, что жил я неверно и скучно. В детстве-юношестве
являлся по утрам не в ту школу, не в тот институт, приставал к
тем девушкам, которым был интересен также, как лужа на улице,
уступал липким похотливым бабенкам, от которых теперь у меня
простатит и угроза потенции (это только начальству угроза
ядерной войны страшнее). Я не одолевал в словесном поединке
матерых редакторов, не внушал им, что избавиться от меня можно
только пустив в набор. Я не изучал литературные вкусы народа и
не знал, чем накормить его так, чтоб он облизнулся...
Я понял, что мне впрыснули средство, наращивающее недовольство и
разочарование. Но разве проймешь меня этим сейчас? Когда я уже
чувствую прикосновение веревки к своему горлу. Однако тюфяк
располагал к продолжению задушевного монолога.
А если б проделся я сквозь все дырки? Был бы наверное, эффект.
Но, как известно, в одном месте эффект, а кругом дефект.
Допустим, научился бы я играть на читательских рефлексах, как на
дудочке. Умел бы пристраиваться к редакторам, одному - описание
природы и кобылы, ржущей по утру, другому про прокатный стан и
стахановца-маньяка, третьему, пожалуйста, про мощные сиськи и
пудовые кулаки. В итоге пьянствовал бы на даче в Комарово,
прекрасно зная, что не сегодня-завтра мои бессмертные творения
затрещат, расчленяемые в сортире.
Птолемей нехило кичился тем, что описал движение планет вокруг
Земли, а сейчас его чуть ли не брехуном называют. Не далек и тот
день, когда Коперника на свалку понесут, потому что выяснится,
что мы не вращаемся, а скачем на одном месте. Динозавр считал
себя большим и сильным, а где он теперь? Стал бензином и катает
на себе какого-нибудь тщедушного спекулянта. Но животное хоть не
понимало, какая постылая будущность его ожидает. Очень неправа
природа, что разродилась нами, двуногими. Не должны были
появится существа, которые могут догадаться о полной
бестолковости своего жития-бытия. Не приспособлен наш мир для
проживания в нем разумной твари. Потому-то я в знак протеста
хочу досрочно покинуть его и требую, чтобы мне открыли
"дверь" наружу.
Ага, требовать ничего не надо, на "дверь" мне уже любезно
показали. Я подошел к петле. Умело завязана, чуть ли не
намылена. Говорят, это не больно. Прежде чем случится неприятная
процедура удушения, закончится кровоснабжение мозга и как
следствие - отключка сознания.
Стоп. Действительно, вокруг меня на тысячи километров и парсеков
все не так. Но, наверное, мы должны готовиться в этом
бестолковом мире к проживанию в другом, более подходящем нашим
достоинствам. Когда-нибудь закончится срок заключения, мы
выйдем на свободу - кто с чем. И окажемся в тридевятом
царстве, которое будет устроено точно по нашему вкусу.
Полегчало, я отступил к стене. А потом снова накатило.
Ну и какие наши достоинства и вкусы? Первые христиане, самые
стойкие, которыми кормили львов, хотели угодить туда, где
сверкают драгметаллы, порхают крылышки и поют тенора. Где
исключена даже легкая грызня, подначки, подколы, не говоря уж о
диспутах и скандалах - полная энтропия. И буддисты хороши, их
нирвана - то же самое, что кисель для мух. Так стоит ли
стараться?
Знатоки говорят, свалится с приличной высоты и разбиться - это
не больно. Ведь сразу же будут размазаны рецепторы, передающие
болевые сигналы, и центры мозга, принимающие боль за боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23