Тогда Артем
начал рассказывать.
- Сюжет такой - Антон Петрович стоит в форганге. Он что-то хочет
сказать зрителям. Вдруг налетаем мы с Сережей и орем: "Караул! Обезьяна!"
Мы тащим с собой Антона Петровича, он упирается и спрашивает, в чем дело.
Мы объясняем - только что из зверинца удрала огромная обезьяна. И удираем.
Потом мы еще раз по очереди пробегаем с криками. Цепляем дядю Тарасыча. И
наконец Антон Петрович нас ловит и говорит, что обезьяну давно поймали. Мы
приходим в восторг, берем Тарасыча под руки, ведем на середину манежа и
садимся на ковер.
Артем вывел панка на середину и показал, где будет сидеть с Сережей и
Тарасовым.
- Мы сидим и вспоминаем, как испугались обезьяны. Мы обнимаемся,
хлопаем друг друга по плечам, хохочем-заливаемся! И тут из бокового
прохода появляется обезьяна, то есть ты. Эта обезьяна на полусогнутых
крадется к нам со спины...
Артем показал, как именно крадется, почесываясь, жуткая обезьяна.
- Вау-у! - одобрил панк. Шпрех, еще не слышавший этого вопля, молча
ужаснулся. Но Артем сразу догадался, что у панков так принято. А чтобы
смутить Сережу, боевого индейского клича было мало. Тарасов же вздохнул...
- Обезьяна садится за нашими спинами и начинает копаться в Сережиной
прическе, - Артем указал на зарождающуюся лысину иллюзиониста. - Он
оборачивается, от ужаса теряет дар речи, вскакивает и удирает. Тогда
обезьяна пододвигается к дяде Тарасычу. А мы с ним помираем со смеху и не
замечаем, что Сережа исчез. Обезьяна пристает к Тарасычу...
- Тоже копается в прическе?
- Ну, может его за ухом почесать... - Артем покосился на старшего
униформиста и сразу же дипломатично добавил: - С его разрешения, конечно.
- И он тоже убегает? - оживился панк. Очевидно, вообразил удирающего
Тарасова, который нагонял-таки холода на цирковую молодежь.
- Ну, естественно, и он удаляется, - достаточно осторожно выразился
Артем. - Остаюсь я. Мы с тобой обнимаемся... То есть, обезьяна
передразнивает то, что мы тут втроем выделывали, понимаешь? Я повторяю "А
как мы удирали! Ой, как мы испугались! А обезьяну-то давно поймали!"
Зритель уже стонет. И наконец я к тебе поворачиваюсь.
- И тогда?
- Тогда - пауза. Держать, сколько сможем. И - разбегаемся. Я -
галопом, а ты - вразвалочку.
Артем замолчал.
- Это - все? - осведомился панк.
- Все. Но ты не волнуйся, реприза проверена столетиями, народ ее
хорошо принимает.
- Не волнуйся, не то что смеяться - ржать будут, - добавил Сережа. -
Ну, начинаем, что ли?
Трое взрослых мужчин уселись посреди манежа.
- Мне подкрадываться? - спросил панк.
- Валяй! - позволил Артем. И панк старательно запрыгал враскоряку,
чеша пятерней под мышкой, как будто хотел продрать насквозь джинсовую
курточку.
Шпрех неодобрительно смотрел на панка.
- Обезьяна из него никакая, - подвел он итог десять минут спустя.
Поглядел на Артема и добавил:
- Твое приобретение...

Однако выхода не было - и Артем за четыре дня вылепил из панка
довольно приличную обезьяну. А когда дошло до костюма, когда панк подошел
к огромному зеркалу за балетным станком и увидел себя в шкуре, с кошмарной
ушастой и зубастой мордой - ну, тогда Артем понял, что не напрасно живет
на свете. Мало того, что "Вау-у-у!!!", так парень еще изумлялся словесно,
хохотал, скакал перед зеркалом и напоследок попытался почесать ногой за
ухом. Но не вышло.
- Растяжки делать надо, - проворчал Артем, закинул ногу на балетный
станок, показал, как нужно гнуться лбом к колену, и подумал, что потерял
всякую форму.
Панк тоже немедленно закинул ногу, не учтя, что мотня мохнатых штанов
болтается где-то на уровне его колен для создания подлинно обезьяньего
силуэта. Раздался треск. И Артем повел панка в костюмерную - зашивать
прореху...
Потом панк исчез. А через четверть часа пришел Гаврилов и попросил
Артема выгнать панка из шкуры, потому что тот в обезьяньем виде пошел на
конюшню хозяйничать. В общем, дебютант резвился, как дитя.
Посмотрев, как на конюшне огромная обезьяна орудует навозными вилами,
Артем пошел на проходную к телефону.
И там к нему обратилась странная девочка в черных солдатских
ботинках, обрезанных по колено джинсах и короткой куртке, из-под которой
свисали какие-то клетчатые хвосты. Артем присмотрелся - и понял, что
девочка обвязала вокруг талии мужскую рубаху. Впрочем, лицо у нее было
вполне нормальное, даже милое, совсем без косметики. А вот фигурка -
крепенькая, коренастая, особенно эти голые ноги в солдатских ботинках и
смешных белых носках, по цирковым понятиям - вовсе никудышные ноги.
И что Артема особенно обрадовало - так это ее прическа. Девочка
носила распущенные прямые волосы, темные с каким-то химическим оттенком,
расчесанные на пробор. Это напомнило Артему молодость - тогда тоже так
носили. Вот только солдатские ботинки ни одна девушка бы под страхом
смертной казни не обула. И резать по колено раздобытые по особому блату и
за неслыханные деньги "Вранглеры" ни за что бы не стала.
Между двумя жуткими ботинками стоял видавший виды туристический
рюкзак.
Судя по тому, что старая вахтерша демонстративно глядела в другую
сторону, даже мимо маленького телевизора, они с девочкой друг друга не
поняли.
- Добрый день, - сказала девочка. - Вы ведь артист, да?
- Артист, - согласился Артем.
- У вас работает такой Андрей Гашев?
- Андрей Гашев? - удивился Артем.
1 2 3 4 5 6 7 8