- Накликал ты на меня
беду! Пронюхал-таки Маргарелон, что вышла я за свою ограду! Теперь мне в
избушку хода нет!
- Бабка, это же замечательно! - обрадовался паж. - Давай я тебя в
замке спрячу! Там у нас такие тайники! Мы, пажи, все облазили, все знаем!
- А есть ли у вас, к примеру, комната с восемью углами? -
заинтересовалась ведьма.
- Есть, в Северной башне, внизу!
- А рыбьих костей ты мне на кухне раздобудешь?
- Ой, бабуля, да хоть ведро!
- И мела кусок, и сосновые угли, и веревку крепкую с шестью узлами, -
стала перечислять бабка, одновременно припоминая какое-то очередное
колдовство.
- И веревку! И узлы! - с восторгом повторял паж.
- Тогда я, может, и сумею у вас отсидеться. Ну, давай, веди меня в
замок.
- Знаешь, бабуля, лошадь мы пока здесь привяжем, а сами спустимся в
ров и взберемся на стену, там у нас секретный лаз.
- В мои годы по рвам ползать да по стенкам лазить? - возмутилась
ведьма. - Едем через мост.
- А стража? Меня-то ведь знают, тебя могут не впустить.
- Глаза отведу. Это дело обычное.
И знаете, господа мои, так она отвела страже глаза, что померещилась
им за спиной у пажа котомка старая, в чем они потом и заверяли клятвенно
старого графа, попробовавшего было разобраться, с чего вдруг ночью в замке
чудеса творились.
Впуская невесть где прошлявшегося этак с полночи пажа, стража шутила
на разные лады, предлагая ему то старый потник из-под седла для утирания
соплей, то престарелую бабку замкового повара для усмирения юношеских
страстей. И стражу понять можно - поторчи-ка всю ночь у ворот без
развлечений...
Ну, въехали, стало быть, паж с ведьмой в замковый двор, привязали
коня к коновязи, рассчитывая, что утром у конюхов хватит ума расседлать
его и поставить в стойло, и прокрались... на кухню, господа мои! Но,
понятно, не к поварской бабке. Просто пажу каждый день доводилось
принимать блюда у поваров и подавать их на графской стол. Поэтому он
прекрасно знал дорогу от кухни до графских покоев со всеми ее закоулками и
мог при желании так там спрятаться, что и с собаками не нашли бы.
Во он и вывел ведьму прямиком в трапезную, а оттуда по витой лестнице
- в галерею и в Южную башню, где помещалось почти все графское семейство.
А надо отдать графу должное - он так велел перестроить старый замок,
что, пожалуй, только стены остались прежние, да еще трапезная - неохота
была с таким необъятным сараем возиться. Покои госпожи графини и юных
графинь были отделаны по последней моде, и не ткаными гобеленами, которые
мастерили еще их прабабушки, а тисненой кожей, резными панелями дубовыми,
и - хотите верьте, хотите нет - в спальнях стояли маленькие камины и не
было сквозняков!
Разумеется, девиц охраняли. И у входа в комнату служанок, и у дверей
опочивален сидели то старуха, заснувшая над вязаньем, то старик со ржавой
алебардой, а то и стражник, которому из-за недавней раны подыскали дельце
полегче.
Ведьму все это не смущало. Шла она, постоянно оборачиваясь и рассыпая
за собой какую-то сушеную травку. Кот у нее на плече тоже сидел спокойно,
тревоги не поднимал. А рыженький наш пажик уверенно вел ведьму туда, где
почивала самая младшая из юных графинь.
И было это нелегко, потому что спальня у знатных девиц-то была
большая, а вот ложе им поставили одно на троих, хотя и было это ложе с
балдахином немногим поменее графской часовни, где помещалось все
благородное семейство. Сколько бархата, парчи, тесьмы да перьев пущено
было на балдахин - и передать не умею. И вот вам еще один пример графской
заботы о дочках - простыни у них каждую субботу меняли!
Но паж знал, с которой стороны ложится спать его красавица, потому
что, вставая, сразу делала она два шага - и оказывалась у окна. А уж окно
это паж, можно сказать, наизусть выучил, каждое утро его из замкового сада
созерцая.
Если бы эту парочку поймали сейчас слуги - плохо пришлось бы нашему
пажику. Сразу же стало бы ясно, что привел он старую ведьму для ворожбы,
не иначе. Ведьме бы дали раза два по шее и выпроводили из замка - кому
охота с нечистой силой связываться? А пажу бы досталось на орехи...
Но от своего отчаяния так осмелел бедный паж, что и не думал вовсе об
этом. Чудом удалось ему заполучить бабку в замок, и он резонно полагал,
что больше такого чуда ему не совершить. Поэтому отважно лез он во все
закоулки спальни и шарил руками за стропилами, не боясь напороться на
какую-нибудь дрянь вроде заржавевшей от крови иголки. Ведьма же, глядя,
как он взбирается по подоконнику и даже по столбу балдахина, давала ему
краткие и негромкие указания... И светила, конечно! Светец они
позаимствовали на кухне господа мои. Ведьма - она хоть и ведьма, а от
старости, возможно, стала хуже видеть впотьмах. А пажу этого и вовсе не
полагается, он графский паж, дитя человеческое, а не лесной кот.
Сама бабка тоже времени зря не теряла. Спустила она на пол кота и
следила, как ходит эта зверюга на полусогнутых лапах, принюхиваясь и
хвостом след заметая. Также ощупала за это время ведьма стульчик молодой
графини, туфельки ее утренние, платьице, брошенное на коврик, и испод
коврика. Обнаружила она там некую подозрительную пыль, которую долго
нюхала, позвала кота, дала и ему понюхать, после чего крепко задумалась.
- Истолченные лягушечьи кости? - бормотала ведьма озадаченно. - Или
жабьи? Не понять... А цвет, как у сушеного мухомора... Нет, все-таки
жабьи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17