Теперь уже смуту Нольдора нельзя было утаить от Валар, но истоки ее
остались для них скрытыми, и так как Феанор первым во всеуслышанье
выступил против них, Валар заключили, что он и был инициатором беспорядков
из-за своего известного высокомерия (хотя то же можно было теперь сказать
и о всем Нольдоре).
И Манве опечалился, но продолжал наблюдать и не сказал ни слова.
Валар привели Эльдарцев в свою страну с их согласия, не лишив их права
выбора: остаться в ней или покинуть ее. И пусть Валар считали уход Эльдара
безумием, они не стали бы их удерживать.
Но действий Феанора нельзя было не заметить, и Валар были рассержены
и обеспокоены.
Ему велели явиться к воротам Вальмара и ответить за все свои слова и
поступки. Были так же призваны и все другие, кто принимал какое-либо
участие в этом деле или знал о нем.
И Феанору, представшему перед Мандосом в круге судьбы, приказано было
отвечать на все, о чем его спросят.
И тогда, наконец, обнажились корни всего, и злоба Мелькора была
разоблачена. И тотчас же Тулкас покинул совет, чтобы схватить Мелькора и
снова предать правосудию. Но с Феанора не сняли вины, потому что он
нарушил мир Валинора и обнажил меч против своего родича.
И Мандос сказал ему:
- Ты говоришь о рабстве. Если это действительно рабство, тебе все
равно не избежать его, потому что Манве - Король Арда, а не только Амана.
И твои поступки незаконны, будь то в Амане или не в Амане. Поэтому вот
приговор: на двенадцать лет ты покинешь Тирион, которому ты угрожал. И в
это время ты подумай и вспомни, кто и что ты есть. А когда срок пройдет -
с твоим делом будет покончено, если все другие пожелают освободить тебя.
Тогда Фингольфин сказал:
- Я буду за освобождение моего брата!
Но Феанор не ответил ни слова, стоя в молчании перед Валар. Затем он
повернулся и, покинув совет, ушел из Вальмара.
Вместе с ним в изгнание отправились семь его сыновей. Они возвели на
севере Валинора, в холмах, мощное укрепление и сокровищницу, и там, в
Форменосе, хранилось множество камней и оружия, а Сильмарили были заперты
в помещении из железа. Туда же пришел и Финве, король, потому что он любил
Феанора, а Фингольфин правил Нольдором в Тирионе.
Так ложь Мелькора принесла плоды, хотя и сам Феанор своими делами
способствовал этому. И вражда, посеянная Мелькором между сыновьями
Фингольфина и Феанором, не умерла и продолжала существовать много лет
впоследствии.
В это время Мелькор, зная, что его замыслы разоблачены, скрылся и
перебегал с места на место, как облако в холмах. Тулкас тщетно искал его.
И тогда народу Валинора показалось, что свет деревьев начал тускнеть,
а тени всех высоких предметов стали длиннее и чернее.
Рассказывают, что какое-то время Мелькор не показывался в Валиноре, и
никто ничего не слышал о нем, пока он внезапно не объявился в Форменосе,
где говорил с Феанором у его дверей. Хитрыми аргументами он убеждал
Феанора в своей дружбе и подбивал его к прежним мыслям о бегстве от оков
Валар.
Мелькор сказал:
- Смотри, как истинно все, что я говорил, и как несправедливо тебя
изгнали. Но если сердце Феанора так же свободно и отважно, как те слова,
что он произносил в Тирионе, тогда я помогу Феанору и унесу его далеко от
этой тесной страны. Разве я не Валар? Да я могущественнее тех, кто
горделиво восседает в Вальмаре! Я всегда был другом Нольдора, самого
искусного и доблестного народа в Арда.
В это время сердце Феанора было еще переполнено горечью унижения,
которое он потерпел перед Мандосом, и Феанор молча смотрел на Мелькора,
размышляя, можно ли действительно довериться ему настолько, чтобы
воспользоваться его помощью для бегства.
Мелькор, видя, что он колеблется, и зная, что Сильмарили поработили
его сердце, добавил:
- Форменос - мощное укрепление, и оно хорошо охраняется, но не думай,
что Сильмарили будут в безопасности в какой-либо сокровищнице в пределах
королевства Валар!
Однако, здесь Мелькор переусердствовал: его слова проникли слишком
глубоко и пробудили огонь более свирепый, чем он намеревался. Феанор
взглянул на него пылающими глазами, и взгляд его проник сквозь завесу
мыслей Мелькора и обнаружил там исступленное желание обладать
Сильмарилями. И тогда ненависть Феанора превозмогла страх, и он проклял
Мелькора и велел ему убираться, сказав:
- Прочь от моих ворот, ты, тюремный ворон Мандоса!
И захлопнул двери своего дома перед лицом могущественнейшего из всех
жителей За.
Тогда Мелькор ушел со стыдом, потому что ему самому грозила
опасность, и он видел, что час мести для него не настал, но сердце его
почернело от ярости. А Финве исполнился великого страха и тут же отправил
вестников к Манве в Вальмар.
Валар держали совет перед вратами города, потому что удлиняющиеся
тени вызывали у них страх. И в это время появились вестники из Форменоса.
Ороме и Тулкас сразу же вскочили с мест, но они еще не успели броситься в
погоню, как пришли посланцы из Эльдамара и сообщили, что Мелькор бежал
через Калакирна, и Эльфы видели с хребта Туны, как он мчался в гневе,
подобно грозовому облаку. И еще сказали вестники, что оттуда он повернул
на север, потому что Телери в Альквалонде заметили его тень,
промелькнувшую мимо их гаваней в направлении Арамана.
Так Мелькор покинул Валинор, и какое-то время два дерева снова
светили прежним светом, и страна наполнилась им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105