Ворон схватил конвоира за волосы, отогнул ему голову вверх и заглянул в глаза: «Не журысь, милок, на том свете яйца все равно ни к чему … в раю не поебешься!» Забытый всеми дефективный громко заржал. «М-м-м!… М-м-м!…» — стонал Кадлец, странно причмокивая и вращая зрачками. Из уголка его рта текла струйка слюны, подкрашенной кровью от закушенной губы; на щеке таял прилипший к коже снег; на голубых ляжках алели красные брызги. «Эй, ты!… Кончай его скорее … чего тиранишь?» — отвлекся от разговора с Рябовым атлет. «И верно, кончай! — поддержал Рябов, не оборачиваясь, — Времени нет!» — он бросил недокуренную сигарету на снег. Татуированный отпустил волосы охранника и поднес к его лбу пистолет.За мгновение до того, как вор спустил курок, Эрик отвернулся.«Ворон! Я тебе чего говорил, падло?…» Воры и атлет стояли кружком над тем местом, где несколькими секундами раньше лежал раненный Кадлец. «… Смотри, сколько кровищи натекло!» «Не базарь, Гришаня, сейчас снегом закидаем.» — миролюбиво отвечал татуированный (лицо его светилось благостным удовлетворением). Рябов повернулся к атлету: «Становись. — он указал пальцем на край оврага, — У тебя докудова бронежилет доходит?» «Погоди, — в голосе атлета прозвучала тревожная нотка, — ты когда остальные талоны отдашь?» Татуированный и дефективный нагребали ногами снег на кровавое пятно, оставшееся от Кадлеца. «Как договорились. — сказал Рябов, — Первую половину тебе сегодня же по почте пришлем, а вторую — после того, как на дело сходим. — он сплюнул желтой слюной и утерся тыльной стороной ладони, — Не боись, парень, не наебем!» «Хорош?» — спросил дефективный; «Еще чутка нагрести надо …» — подумав, ответил татуированный. «Как это — по почте?! — неприятно удивился атлет, — Вы чего, под монастырь меня подвести хотите?» «Да ладно тебе, — успокаивающе произнес Гришаня, — не хочешь по почте, так я через братана передам.» «Через брата тоже опасно. — раздраженно воскликнул милиционер, — Я ж тебе объяснял: завтра, в полвосьмого утра положите в почтовый ящик 3-ей квартиры дома номер 5 по улице Долгих и Капитонова.» Татуированный с дефективным закончили свою работу и подошли поближе. «Не кипятись … сделаем! — Рябов хлопнул атлета по плечу, — Ты лучше скажи, зачем тебе талонов столько … никак, бабу с запросами полюбил?» «Не твое дело!» — резко ответил милиционер. «Чего базарим, Гришаня? — татуированный толкнул Рябова локтем в бок, — Когти рвать пора … сам же говорил!»Под неощутимыми дуновениями ветра качались лапы елей. Холодное блестящее солнце примерзло к темно-синему небосводу. На покрывавшем дорогу белом снегу желтел рябовский плевок.«Ну что, запомнил?… — атлет нетерпеливо, как племенной жеребец, переступил ногами, — Завтра в полдевятого …» «Запомнил, запомнил … Становись.» Милиционер шагнул на край оврага и повернулся к ворам. «Па-ани-ислась пизда по кочкам! — весело воскликнул татуированный, поднимая пистолет, — Куда тебя, гражданин начальничек?»; «Погодь. — вдруг вмешался Рябов, — Дай я.» Он встал перед атлетом на расстоянии двух шагов, вынул из кармана пистолет и прицелился милиционеру в грудь. Тот резко побледнел — будто кто-то выключил цвет его лица. «По врагам революции крупным калибром а-а-агон-н-нь!!!» — пошутил татуированный. Наступила пауза: несколько секунд Рябов держал пистолет на вытянутых руках … а потом резко направил атлету в лицо. Бах!… На месте левого глаза милиционера образовалась кровавая вмятина, голова дернулась назад, и он без звука повалился в овраг.«Ты чего, Гришаня?! — оторопел татуированный, — Он же твой кореш был!» На лице дефективного проступило привычное выражение тягостного непонимания жизни. «Какой кореш? — презрительно процедил сквозь зубы Рябов, — Фраер он был … ни украсть, ни покараулить!» «Да хоть бы и фраер. — не сдавался татуированный, — Он бы нам еще не одну службу сослужил.» «Слухай сюда, Ворон! — окрысился Гришаня, — Ты, как с Аннеткой спутался, совсем мудной стал. Менту, да еще скурвленному, доверять … — он наклонился и стал копаться в одежде конвоиров и шофера, — А ежели он передумает и завтра нас обратно в ментовку сдаст?» «А, может, не сдаст!» — чувствовалось, что татуированный вот-вот даст себя убедить. «Может, не может … жизнью ведь своей рискуешь, дура! — сокрушенно покачал головой Рябов, — Базар прекратить! Переодеваться! — Он выпрямился, держа под мышкой ворох одежды, и направился к микроавтобусу, — Глянь, а нидерландист-то так прикованный и стоит!… — вор указал свободной рукой на Эрика и, в веселом изумлении, хлопнул себя по ляжке, — Про нидерландиста-то мы забыли!» — он заржал, разинув желтозубую прокуренную пасть. «Ха-ха-ха-ха!» — вторил ему татуированный; «Ха! Ха! Ха! Ха!» — с пятисекундным запозданием подключился дефективный.«Кар! Кар-р!! Кар-р-р!!!» — сердито отозвалась из-за деревьев невидимая ворона.«Ладно … — утирая слезы смеха, сказал Рябов, — Посмеялись и хорош. — он повернулся к татуированному, — Мочи его, Ворон, и в путь-дорогу!» — он бросил отобранную одежду на сиденье микроавтобуса и стал переодеваться. «Я сперва, Гришаня, в ментовский клифт прикинусь. — Татуированный расстелил одну из шинелей на снегу, снял ботинки и встал на нее, расстегивая на ходу ватник, — Бр-р-р!… Холодно!» Дефективный последовал его примеру. Некоторое время воры молча переодевались. «Интересно, за каким хреном лейтенант нидерландиста прихватил? — Рябов напялил пиджак покойного шофера и методически застегнул все пуговицы, — Отказаться что ли не мог?» Татуированный зашнуровывал милицейские ботинки: «Спроси чего полегче …» (мундир и шинель Кадлеца были ему великоваты).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70