- подивился он моей недогадливости.
- И что... до самого Уральска так?
- Да нет! Километров двадцать всего!
К чему я это вспомнил? А к тому, что тогда, когда мои товарищи рассортировывались по зонам я, примерно, шел по такому же бездорожью. Только не знал, что впереди... Да и о расстоянии не имел никакого понятия. Пару раз, за драки конечно, устраивался в ту очередь... К счастью, "колбаса" успевала закончиться раньше и мне ничего не доставалось... Везло? Пожалуй... А могло и не повезти...
Во-во! И капитана Криворотова я бы не узнал! Разве ж это было бы справедливо? И ментом бы не стал, а стал бы как раз их добычей. Зона никого не исправляла. Уходили туда глупые щенята, а возвращались молодые волки с острыми мордами и шалым блеском в глазах. И жить они могли уже только по волчьим законам.
Каждый второй, случись ему избегнуть решетки в семнадцать, превратился бы в нормального мужика. Для этого нужно было всего лишь не думать, что колония способна кому-то помочь. Не способна!
Треугольник не научил меня правильно и непринужденно пользоваться столовыми приборами, не приучил слушать классическую музыку, не приобщил к живописи и не способствовал развитию вежливых манер. Все это пришлось наверстывать потом и самому. Наверно, я с этим плохо справился, потому что так и не приобрел той интеллегентности, какую иной раз наблюдаю. Деликатные улыбки, которым не веришь; приятные слова, которые не трогают; интонации, которые фальшивят как расстроенный инструмент. Речь насыщена высокопарным слогом как беспризорный пес блохами. Такой интеллегент может возбудить любопытство в первые полчаса. Потом он превращается в губителя всего живого как кислотный дождь.
Однажды меня попытались научить манерам... Я жил непродолжительное время с женщиной, которая называла меня "пассия" и любила декламировать Блока, потому что была убеждена в собственном актерском таланте. Она работала массовиком-затейником и стихи читала как массовик-затейник - дурным визгливым голосом.
Мы вышли из поезда с двумя чемоданами и сумкой. Поставили их на каменную перонную поверхность и стали ждать носильщика. Тележку подкатил дохленький юноша непонятный в этой роли. Мне стало жаль его, и я нагнулся за чемоданами, чтоб не видеть как он будет надрываться. Культработник цепко перехватила мою руку и посмотрела на меня презрительно. "До чего же ты мужлан неотесаный", прочитал я в ее глазах. И мне стало стыдно! И я отступил! И покраснел как будто!
Но, слава Богу, театр оказался непродолжительным... Интеллегентность - это природная естественность! Во всяком случае, без этого она как тело без души!
Я люблю людей, от которых распространяется человеческая щедрость непроизвольно, без всяких усилий, естественно как запах весеннего леса. Эта броская примета помогала мне всю жизнь выбирать друзей.
Когда стало известно, что одна моя повесть появится в престижном журнале я сообщил об этом своим знакомым.
Одним понадобилось три месяца, чтоб восстановить нормальный пульс и продолжить общение со мной. Другие перестали звонить вовсе. Самые умные задавали один и тот же вопрос:" Сколько тебе заплатят"? Друг друга они не знали, но спрашивали одинаковыми голосами и с одинаковым видом. С видом, который демонстрировал полное пренебрежение к факту самой публикации словно речь шла о публикации в заводской многотиражке, а главным было денежное вознаграждение.
Позвонил коллега-журналист. Не звонил четыре месяца.
- Ты слышал, какой в России финансовый кризис? Журналы лопаются как мыльные пузыри. Вот беда! Наверно, с твоей повестью ничего не получится..."
Надежда трепыхалась в его голосе как птичка в силке. Невелик, однако, выбор друзей... Да и знакомых...
Иллюзия - это самое счастливое человеческое заблуждение из всех других заблуждений! Когда я однажды прикинул на калькуляторе количество агентов в городе, учитывая на глазок и тех, кто состоял на связи в уголовном розыске да еще и в КГБ, то мои остававшиеся мечтания о порядочности скатились тихо как непроизвольная слеза на морозе.
Агентами оперативных служб становятся по принуждению. Или из любви к скромным суммам. Разговоры о сознательной помощи Родине - это для недоумков.
Отношения наши были цинично-меркантильными. Мне требовалась информация, а им небольшие суммы на пропой или какие-либо привилегии. Например, безнаказанно воровать.
Существовала четкая формула - пусть агент украдет на тысячу, но сообщит о хищении на десять тысяч; пусть украдет на десять - сообщит о ста и так далее. Система работала вовсю.
Для того, чтоб склонить человека к "добровольному сотрудничеству", иногда, прибегали к шантажу. Наиболее уязвимыми оказывались любители "оторваться" с хорошенькой женщиной. Можете удивляться, если хотите, но противников необременительного разврата надо было поискать... Нам, сыщикам это не удавалось!
Заму нашего отдела пришла в голову идея. Он на этот счет вообще был по-своему гениальным.
На одном крупном предприятии товар уходил "налево" с такой изобретательностью, что скоро не оставалось сомнений - комбинация придумана незаурядным "творческим коллективом" с применением какой-то новинки, какой-то изюминки.
Это была непреодолимая шарада, неподдающийся кроссворд. Все наши предположения и догадки улетали не в ту сторону как мяч последнего мазилы, не способного попасть с трех метров в пустые ворота.
Вот тогда зам и выдал идею.
- Надо вербануть одного из этой компании, - сказал он, - И я уже прикинул кого и наметил план всей операции.
Задумка поразила даже наше воображение. Итак. Что нам предстояло?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21