Имя-отчество хозяйки пролетело при знакомстве мимо уха. Так случалось всякий раз и потом приходилось исхитряться, чтоб узнать его и, чтоб выглядело это пристойно.
Старамодным нарушением современного дизайна, может быть, были фотографии, заполнявшие значительную площадь стены в гостиной. Из кухни доносился распорядительный голос Бориса Львовича и тихие голоса женщин. Филимонов рассеянно разглядывал фотографии, заложив руки за спину.
Если бы, вдруг, он обнаружил на этой стене свой собственный портрет, то и тогда, пожалуй, шок был бы меньшим, чем то изумление, которое свалилось на него от увиденного. С фотографии смотрела на него Валентина Романовна! Та самая, из первого ряда в зале консерватории! С той же лукавой усмешкой, которой она наградила его при расставании. И в ту же секунду, неловко блуждающая мысль, получила вполне четкое оформление. Та Валентина Романовна - это и есть жена Бориса Львовича, гостеприимная хозяйка, и ее негромкий голос слышится теперь из кухни! Следующее открытие заставило Филимонова быстро опуститься в кресло. С другой фотографии с него не сводил внимательных глаз Степан Степанович!
Впервые в жизни Филимонов усомнился в своем психическом здоровье. Но сомнений не было. Это, действительно, был Степан Степанович. Филимонов оцепенел.
- Присаживайтесь к столу, пожалуйста! - приглашал Борис Львович.
- Что? - туповато переспросил Филимонов.
- Садитесь за стол, - недоуменно повторил хозяин.
- Ах, да! Извините, не расслышал.
- Ну, как Вам работается на новом месте? Притерлись? - обратился к нему опять Борис Львович.
- Ну, да! - неопределенно ответил Филимонов, не отворачивая взгляд от жены хозяина, расположившейся за столом, как раз, напротив, - Валентина Романовна! Вы любите классическую музыку?
Борис Львович ошарашенно посмотрел на Машу, словно, пытаясь найти там отгадку странного поведения Сергея Павловича. Но Маша сама глядела на мужа вытаращенными глазами. Однако, Валентине Романовне вопрос показался, как будто, уместным.
- Я обожаю классическую музыку, - произнесла она с наслаждением, - И стараюсь не пропускать ни одного значительного музыкального концерта. К сожаленью, Борис Львович не разделяет моей страсти, и я вынуждена посещать вечера в гордом одиночестве.
- Сережа! Ты себя хорошо чувствуешь? - не выдержала Маша.
- Что? Да, да! Хорошо! - и, повернувшись к Валентине Романовне, спросил, - А кто это? - не обращая внимания на Бориса Львовича, на жену, просто не замечая их присутствия, он поднялся и уже совершенно бестактно, ткнул пальцем в лицо Степан Степановича.
- О! Это легендарная личность! Врач, гипнотизер, ученый! Он был неплохо знаком с моим отцом. Отец, кстати, то же был известной фигурой в научных кругах. Доктор исторических наук, профессор! А что касается Степан Степановича, так о нем до сих пор ходят легенды! Вот, например! Мне об этом рассказывал отец. Однажды, Степан Степанович сказал отцу: "Нет ничего проще, чем повторить первое чудо Христа. Я могу это доказать!" Помните, когда Иисус превратил воду в вино? И что Вы думаете? Они поспорили. Степан Степанович устроил вечеринку, пригласил гостей и вместо вина расставил бутылки с водой. Из посвященных был мой отец и Соколов, хирург из Боткинской больницы. Отец рассказывал, что они с Соколовым остолбенели и не могли выйти из этого состояния весь вечер, пока наблюдали, как на их глазах почтенная публика поглощала обыкновенную воду и расхваливала ее достоинства. "Какой букет!" причмокивали гости. Отец заподозрил подвох и налил себе "вина" из той же бутылки. Но это, действительно, оказалось самой обыкновенной водой. Случай получил огласку. Некоторые гости обиделись и перестали здороваться со Степан Степановичем. Большинство же отнеслись с юмором к проишествию и прозвали Степан Степановича - Христос Второй. Вот такая забавная история!
- А где он теперь, этот Степан Степанович? - волнуясь, спросил Филимонов.
- Его расстреляли в сорок пятом. Обвинили в шпионаже. Темная история. Спустя годы, отец говорил, что чекисты просто боялись его. Потому и убрали.
- Сережа! Что с тобой? - обеспокоенно спросила Маша.
- Со мной? Со мной все в порядке, - неожиданно улыбнулся Филимонов. "Все! Я сошел с ума! Вот как, оказывается, это происходит. И не так страшно! Даже смешно! Только не стоит показывать это другим. Другим это знать вовсе не обязательно." Он спокойно вернулся на свое место, рядом с Борисом Львовичем и равнодушно спросил:"Вы, кажется, хотели что-то узнать?"
В течении последующих нескольких часов Филимонов вел себя безукоризненно и ни разу не привлек внимания странными выходками. Так, что к концу вечеринки, его необычное поведение забылось.
Уже, когда приближались к дому, Маша, невзначай, уточнила:
- Ты, правда, в норме?
- В полной! Нет причин для беспокойства!
Часть 2
Причин для беспокойства и, правда, не было. "Крыша" съезжает у людей мнительных, сверхмеры чувствительных, часто, уже, с нездоровой психикой. Достаточно небольшого внешнего толчка (как развод, например) и, глядишь, "объект готов".
То, что обрушилось на Филимонова, объяснению не подлежало. И потому, успокоившись, он рассудил, что ко всему этому надо относиться так, как относятся люди ко всем аномальным явлениям. Никто ведь не сходит с ума оттого, что на Землю прилетают НЛО или какой-нибудь мужичок передвигает предметы силой своего взгляда. А "вещие" сны! Взять, хотя бы, случай с Ломоносовым! Да что там говорить! Примеров тому - сотни! Между тем, люди не только не сходят с ума от всей этой таинственной неразберихи, а просто, не обращают на нее никакого внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47