Оскар подобрал какую-то забавную ледышку,
валявшуюся возле самого блока, и положил на блок сверху.
- Ни черта не разберешь, - пробурчал он. - Давай, впрягайся. Лебедка
сюда не достанет.
...Они затащили блок на платформу, влезли в кабину, сняли теплое.
Оскар налил Мариусу спирту, выпил сам и приказал:
- Теперь рассказывай все по порядку.
Парень, хлебнув согревающего, долго дышал, выпучив глаза, наконец
начал:
- Он хотел попробовать, нельзя ли на облегченном буере проскочить
язык Стеклянной Реки. Как только буер вскочил на него, под ним словно
что-то лопнуло, и лед полез вверх... Он выскочил, но лед захватил и его...
Все кончилось в несколько минут.
- Понятно. А теперь одевайся и вылезай. Быстрее!
- Господин Пербрайнт, за что?! Клянусь, я не знал, что это ваш
участок!.. Если бы знал, ни за что...
- Дурень. Набитый причем. Я сейчас буду менять липучку, а это -
зрелище для избранных. Минут через десять опять вернешься, и если я буду в
ауте - постучишь по морде, покрепче. Понял?
...Когда они уже подъезжали к Ирису, Мариус начал кактус странно,
выжидающе поглядывать на Оскара.
- В чем дело, ну? - буркнул Оскар.
- Господин Пербрайнт, можно вас попросить?
- Валяй.
Оскар находился еще под тяжелым впечатлением от гибели Барыги, в этом
состоянии его можно было просить о чем угодно, даже сжевать треугольный
буерный парус, и мальчишка это почувствовал.
- Не говорите обо всем этом маме... Отец так или иначе все узнает, а
мама...
- Договорились. Скажешь ей, что был у меня в мастерской, - ответил
Оскар, и Мариусу заметно полегчало. - Кроме того, мы с твоей матерью
обычно ходим разными курсами.
Они помолчали, а потом Мариус спросил:
- Вы помните, как выглядел буер в этом сталагмите?
- К сожжению, да.
- Он похож на язык пламени. Понимаете, форма течет вниз и
одновременно - взметается вверх, тут все дело, вся заковыка - в спирали. И
в парусе буерном, острым углом вниз направленном... Это был бы чудесный
памятник погибшим во льдах...
- Эта скотина - памятник?! - воскликнул Оскар. - Да кто ж его у тебя
купит?
- Я бы сделал бесплатно...
- Вот и ставь его где угодно, только боже тебя упаси сунуться с ним в
Аптаун...
- Но есть и другие места!
- Угу, - пробормотал Оскар. - Перед казино или еще лучше у ресторана.
Наконец-то Барыга утвердится в приличном обществе. А замерзни я, ты б и
меня выставил, да, парень?
- Что вы, господин Пербрайнт!!
- Ну так пусть Барыга стоит там, где его Бог покарал, или если
хочешь, черти побрали. К тому же его оттуда никаким образом не вытащишь.
Так-то, господин скульптор божьей милостью... Каждому свое...

...Что кристалла из этого блока не получится, Оскару стало ясно с
первого взгляда. Можно было сделать простую прямоугольную призму, можно
было сотворить новодел, назвать его новоделом и продать как новодел, не
более того. В любом случае стоило сначала посмотреть аборигену в лицо, а
уж потом решать его судьбу. Главное - на блоке нет глубоких трещин.
Все было как всегда. Оскар закрепил блок в фиксаторах, прошелся
термокаутером по самым вопиюще-безобразным выступам и принялся осторожно
полировать лед там, где можно было надеяться разглядеть лицо.

...Такой женщине было не место в паршивой призме. Хотя, с другой
стороны, такая ошеломляющая красота не нуждалась в специальных украшениях,
обрамлениях. Медно-золотистые волосы заслоняли часть лица, но и так было
понятно, что Оскару достался _ш_е_д_е_в_р_. О фигуре судить было рано, но
он не допускал и мысли, что она окажется недостойной лица. Вновь и вновь
вглядывался Оскар в облик женщины, погибшей сотни и сотни лет назад, и
лишь с большим трудом отвел взгляд. Профессионально он отметил лишь две
погрешности композиции: губы - ни добавить, ни отнять - были сведены
страдальческой гримасой; и огромные, наверное, тоже дивные до
умопомрачения глаза скрывались под веками.
Почему у них у всех закрыты глаза? - в который раз подумал Оскар с
грустью, отрываясь, наконец, от почти гипнотического созерцания
прекрасного женского лица.
Он подкатил подставку и сам переставил фиксаторы, едва лишь отдавая
себе сознательный отчет, почему ему не хочется, чтобы этой глыбы касались
лапы экзоскелетона.
Похоже, гибель Барыги ознаменовывала собой начало удачной полосы:
отполированная грань открыла новые находки. Запястье красавицы охватывал
браслет дивной работы - в металле была изваяна веточка неведомого дерева,
а локоть прижимал к телу книгу. _П_е_р_в_у_ю _к_н_и_г_у_.
Это определило решение - новодел. Оскар освободил блок, отвез его в
термокамеру, затянул ключом барашки люка и поставил регулятор на самый
малый нагрев. В толстых стенках камеры заструились по контурам потоки
горячей воды, и Оскар занялся маленькой ледышкой, подобранной близ Свечки,
рядом с блоком, сброшенным Барыгой...
Внутри прозрачного кусочка льда образовался целый лабиринт, и
заполнен он был, как ни странно, водой. Оскар повертел ледышку в руках,
потом просверлил два тоненьких канальца и позволил воде вытечь. После
этого льдинка еще причудливее заиграла на свету.
Замигал красный фонарь термокамеры. Оскар посмотрел на него сквозь
ледышку и отложил ее к гоночным призам.
Этак и сам коллекционером заделаюсь, подумал он.
Сдвоенными всплесками писка завелся видеофон. Оскар ткнул клавишу
"Ждите", и писк стал реже, тише. Теперь всплески были строенные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17