- Слушайте, люди, - сказал он просительно, - возьмите нас обоих.
Воры не спеша приблизились. Вожак внимательно оглядел Кандида с
головы до ног.
- Нет, - сказал он. - Зачем ты нам такой нужен? Вы, деревенские,
никуда не годитесь, отчаянности в вас нет, и живете вы непонятно зачем,
вас приходи и голыми руками бери. Не нужен ты нам папаша, говоришь ты
как-то не так, как все, неизвестно, что ты за человек, иди ты себе на
Выселки, а дочку нам оставь.
Кандид глубоко вздохнул, взял дубину обеими руками и сказал Наве
негромко:
- Ну, Нава, беги! Беги, не оглядывайся, я их задержу.
Глупо, подумал он. Надо же, до чего глупо. Он вспомнил мертвяка,
лежащего головой в темной воде, похожего на студень, и поднял дубину над
головой.
- Эй-эй! - закричал вожак.
Все семеро, толкаясь и оскаливаясь, гурьбой кинулись вперед.
Несколько секунд Кандид еще слышал дробный стук Навиных пяток, а потом ему
стало не до этого. Ему было страшно и стыдно, но очень скоро страх прошел,
потому что неожиданно выяснилось, что единственным стоящим бойцом из воров
был вожак. Отбивая его удары, Кандид видел, как остальные, угрожающе и
бессмысленно мотая дубинами, задевают друг друга, шатаются от собственных
богатырских размахов и часто останавливаются, чтобы поплевать на ладони.
Один вдруг отчаянно завопил: "Тону!" и с шумом обрушился в болото, двое
сразу бросили дубины и принялись его тащить, но вожак наседал, крякая и
притопывая, пока Кандид случайно не угодил ему по коленной чашечке. Вожак
уронил дубину, зашипел и присел на корточки. Кандид отскочил.
Двое воров тащили тонущего из болота. Тот увяз основательно, лицо его
посинело. Вожак сидел на корточках и озабоченно рассматривал ушиб.
Остальные трое воров, подняв дубины, толпились у него за спиной и тоже
рассматривали ушиб через его голову.
- Дурак ты, папаша, - сказал вожак укоризненно. - Разве же так можно,
долбня ты деревенская. И откуда ты только такой взялся... Выгоды своей ты
не понимаешь, дерево ты стоеросовое, твердое...
Больше ждать Кандид не стал. Он повернулся и со всех ног пустился
бежать за Навой. Воры кричали ему вслед сердито и насмешливо, вожак гукал
и взревывал: "А держи его! Держи!". Они за ним не гнались и Кандиду это не
понравилось. Он испытывал разочарование и досаду и на бегу пытался
сообразить, как же эти неуклюжие, неповоротливые и незлые люди могут
наводить ужас на деревни, да еще каким-то образом уничтожать мертвяков -
бойцов ловких и беспощадных.
Скоро он увидел Наву: девчонка скакала шагах в тридцати впереди,
твердо ударяя в землю босыми пятками. Он увидел, как она скрылась за
поворотом и вдруг снова выскочила - ему навстречу - замерла на мгновение и
пустилась вбок, прямо через болото, прыгая с коряги на корягу, только
брызги летели. У Кандида замерло сердце.
- Стой! - заорал он, задыхаясь. - С ума сошла! Стой!
Нава тотчас же остановилась и, ухватившись за свисающую лиану,
повернулась к нему. А он увидел, как из-за поворота ему навстречу вышли
еще трое воров и тоже остановились, глядя то на него, то на Наву.
- Молчун! - пронзительно закричала Нава. - Ты их бей и сюда беги! Ты
здесь не утонешь, не бойся! Бей их, бей! Палкой бей! Гу-гу-гу! О-го-го их!
- Ты вот что, сказал один из воров заботливо. - Ты там держись, ты
там не кричи, а держись, а то свалишься, тащи тебя потом...
Сзади тяжело затопали и тоже закричали: "Гу-гу-гу!" Трое впереди
ждали. Тогда Кандид, ухватив дубину за концы и выставив ее перед собой
поперек груди, с разбегу налетел на них, повалил всех троих и упал сам. Он
сильно ушибся об кого-то, но сейчас же вскочил. Перед глазами у него все
плыло. Кто-то снова испугано вопил: "Тону!". Кто-то сунулся бородатым
лицом, и Кандид ударил его дубиной, не глядя. Дубина переломилась. Кандид
бросил обломок и прыгнул в болото.
Коряга ушла из-под ног, он едва не сорвался, но сейчас же перескочил
на следующую и пошел грузно прыгать с коряги на корягу, разбрасывая
вонючую черную грязь. Нава победно верещала и свистела ему навстречу.
Позади гудели сердитые голоса: "Что же вы, руки дырявые, корявые?" - "А
сам что, скажи, пожалуйста?" - "Упустили мы девчонку, пропадет девчонка
теперь..." - "Да обезумел же человек, дерется!" - "Одежду на мне порвал,
надо же, какая одежда была, цены ей не было, одежде моей, а он порвал, и
даже это не он мне порвал, а ты мне ее порвал..." - "Хватит вам разговоры
разговаривать, в самом деле; догонять нужно, а не разговоры
разговаривать... Видите, они бегут, а вы разговоры разговариваете!" - "А
сам что, скажи, пожалуйста?" - "Ногу он мне подбил, видите? Коленку мне
повредил, и как он мне ее повредил, не понимаю, только это я
размахнулся..." - "А Семиглазый где? Ребята, а Семиглазый-то тонет!" -
"Тонет! И верно, тонет... Семиглазый тонет, а они разговоры
разговаривают!".
Кандид остановился возле Навы, тоже ухватился за лианы и, тяжело
дыша, слышал и смотрел, как странные люди, сгрудившись на дороге,
размахивая руками, тащат из болота за ногу и за голову своего Семиглазого.
Слышалось бульканье и храп. Впрочем, двое воров, ощупывая трясину
дубинками, уже шли к Кандиду по колено в черной жиже. Коряги они обходили.
И опять все наврали, подумал Кандид. Болото вброд можно перейти, а
говорили, будто другого пути, кроме дороги, нет. Ворами пугали, тоже мне,
нашли кем пугать... Нава потянула его за руку.
- Пошли, Молчун, - сказала она. - Что ты стоишь?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11