что командующий
третьей космической эскадрой и член Всемирного совета Макомбер так и не
смог сломить упорства этого закоренелого преступника и впервые в своей
долгой жизни не выполнил приказа Земли.
Да, события, имевшие место три года назад и описанные в первой части
нашего повествования, прошли как-то мимо Старика Саши. И то сказать, в эти
времена, полные великих и странных чудес, трудно уследить за всем, что
творится в обозримой Вселенной, а Старик Саша тогда сдавал экзамены на
славное звание практикующего хирурга и вдобавок болел за любимую команду
"Земляне Марса". И кто упрекнет его? Разве кому-нибудь известно, например,
что в прошлом году Старик Саша со своим другом китовым ветеринаром
Кавабатой разнимал матерого кашалота Хрику и бешеного кальмара Сильвестра,
сцепившихся в смертельной схватке на глубине двух километров, а потом
оперировал израненного Кавабату прямо на узкой палубе субмарины?..
Галя поднялась и протерла кулачком глаза.
- Какой Арамис стал странный, - проговорила она.
- Да. Странный, - отозвался Атос и тоже встал. - Пора спать. Чует мое
сердце, завтра начнутся события.

2
Черная Скала представляет собой громадный горб черного базальта,
миллионы лет назад выдавленный со дна на поверхность океана вулканическими
силами. Расщелины и уступы вокруг верхушки горба облюбовали крикливые
склочницы чайки, на северном берегу обосновалось многочисленное семейство
знаменитого в этих местах старого тюленя Фильки, а южный склон Всемирный
совет определил три года назад под жительство пленному космическому
разбойнику. В толще базальта была выплавлена просторная четырехкомнатная
пещера, три комнаты набили серой, пемзой, различными колчеданами и прочими
лакомствами (ни капли ртути, конечно), в четвертой же, с отличным видом на
южный горизонт, поставили извлеченное из "Черной Пирайи" кресло с
непомерно широкой спинкой, предварительно как следует продезинфицировав,
продезинсектировав и продезактивировав его.
Первый год бывший вольный пират вел чрезвычайно замкнутый образ жизни
и целыми неделями только и делал, что в угрюмом одиночестве жрал свои
колчеданы, оборотившись к океанским просторам широченной спиной: видимо,
наша зеленая планета с ее красной кровью, хлорофиллом, водой и воздухом
здорово претила ему. К началу второго года он постепенно привык, а может
быть, просто скука взяла свое. Он стал регулярно выходить на воздух и
неожиданно для себя пристрастился к яйцам чаек, которые доставались ему
ценой больших усилий и изрядного риска, потому что скалолаз он был
никудышный. Он стал даже забираться в воду - не глубже, чем по пояс,
потому что воды все еще боялся, да и плавать не умел нисколько, но он все
так же неожиданно для себя пристрастился к морской капусте, в которой, как
известно, содержится много йода. В воде он встретился и вскоре близко
сошелся с тюленями, и дело пошло совсем хорошо. К этому времени Двуглавый
Юл ощущал уже настолько острую нужду в обществе, что тюленье семейство
могло его не опасаться. Он тетешкал младенцев, рассказывал молодежи
поражающие воображение истории о космических битвах и вел со старым,
многоопытным Филькой длинные беседы философского, а также
морально-этического направления.
С кем поведешься, от того и наберешься. Мало-помалу он научился
плавать. Впрочем, это оказалось не так уж трудно. В океанской воде, как он
обнаружил, содержится масса питательных солей, и в свои разгрузочные дни
Двуглавый Юл стал заменять завтрак, обед и ужин длительными купаниями. А
полгода назад он впервые пересек вплавь пятидесятикилометровый пролив и
осторожно просунул левую голову в дверь таверны "Одинокий ландыш". Следует
сказать, что дядюшка Витема и глазом не моргнул при виде двухголового
человека. Не стал он моргать и тогда, когда двухголовый человек отказался
от превосходной гречневой каши и потребовал золы из затухающего очага.
Запив золу бутылью крепкого уксуса, он поблагодарил и удалился, но через
неделю вернулся снова. И еще через неделю, и еще... Он бессовестно
забросил своих друзей-тюленей ради уксусной эссенции в "Одиноком ландыше".
До тех пор пока они не выволокли его из-под воды с пробитой макушкой на
правой голове...
Когда ровно в девять часов утра Галя с Ятуркенженсирхивом на плече,
флагман Макомбер и двое мушкетеров переступили порог пещеры на Черной
Скале, Двуглавый Юл восседал в своем кресле, положив ногу на ногу и
скрестив на груди руки. Он почти не изменился за эти три года, даже его
черная одежда и черные перчатки, изготовленные неведомыми умельцами
неведомых миров, даже его кобуры от страшных пистолетов, погубивших
несчастного Мхтанда и его соотечественников, были прежними. Вот только
правая голова подгуляла. Левая, наголо обритая, ушастая, гордо торчала,
как и три года назад, на длинной прямой шее и злобно сверкала глазами, но
правая, обмотанная, словно чалмой, толстым слоем бинтов, жалко свесилась
набок, и единственный глаз ее тускло глядел в щель из-под набрякшего
позеленевшего века.
- Ага! - глухим свирепым голосом произнесла левая голова. - Знакомые
все лица. Пришли поглазеть, как издыхает одинокое разумное существо. Что
же, глазейте, будет вам что вспомнить в ваши бессонные ночи, когда меня не
станет. Приятно поглазеть на дело своих рук, не так ли? Кого это вы
напустили на меня под водой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78