Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ, ИЛИ
ОТЕЛЬ У "ПОГИБШЕГО АЛЬПИНИСТА"
(ЕЩЕ ОДНА ОТХОДНАЯ ДЕТЕКТИВНОМУ ЖАНРУ)

"Как сообщают, в округе Винги, близ города Мюр,
опустился летательный аппарат, из которого вышли
желто-зеленые человечки о трех ногах и восьми
глазах каждый. Падкая на сенсации буржуазная
пресса поспешила объявить их пришельцами из
космоса..."
(Из газет)

1
Я остановил машину, вылез и снял черные очки. Здесь все было именно
так, как рассказывал Згут. Отель был двухэтажный, желто-зеленый, над
крыльцом красовалась траурная вывеска: "У ПОГИБШЕГО АЛЬПИНИСТА". Высокие
ноздреватые сугробы по сторонам крыльца были утыканы разноцветными лыжами
- я насчитал семь штук, одна была с ботинком. С крыши свисали мутные
гофрированные сосульки толщиной с руку. В крайнее правое окно первого
этажа выглянуло чье-то бледное лицо, и тут парадная дверь отворилась, и на
крыльце появился лысый коренастый человек в рыжем меховом жилете поверх
ослепительной нейлоновой рубашки. Тяжелой медлительной поступью он
приблизился и остановился передо мною. У него была грубая красная
физиономия и шея борца-тяжеловеса. На меня он не смотрел. Его
меланхолический взгляд был устремлен куда-то в сторону и исполнен
печального достоинства. Несомненно, это был сам Алек Сневар, владелец
отеля, долины и Бутылочного Горлышка.
- Там... - произнес он неестественно низким и глухим голосом. - Вон
там это произошло. - Он простер указующую руку. В руке был штопор. - На
той вершине...
Я повернулся и, прищурившись, поглядел на сизую, жуткого вида
отвесную стену, ограждавшую долину с запада, на бледные языки снега, на
иззубренный гребень, четкий, словно нарисованный на сочно-синей
поверхности неба.
- Лопнул карабин, - все тем же глухим голосом продолжал владелец. -
Двести метров он летел по вертикали вниз, к смерти, и ему не за что было
зацепиться на гладком камне. Может быть, он кричал. Никто не слышал его.
Может быть, он молился. Его слышал только бог. Потом он достиг склона, и
мы здесь услышали лавину, рев разбуженного зверя, жадный голодный рев, и
земля дрогнула, когда он грянулся о нее вместе с сорока двумя тысячами
тонн кристаллического снега...
- Чего ради его туда понесло? - спросил я, разглядывая зловещую
стену.
- Позвольте мне погрузиться в прошлое, - проговорил владелец, склонил
голову и приложил кулак со штопором к лысому лбу.
Все было совершенно так, как рассказывал Згут. Только вот собаки
нигде не было видно, но я заметил множество ее визитных карточек на снегу
возле крыльца и вокруг лыж. Я полез в машину и достал корзину с бутылками.
- Привет от инспектора Згута, - сказал я, и владелец тут же вынырнул
из прошлого.
- Вот достойный человек! - сказал он с живостью и весьма обыкновенным
голосом. - Как он поживает?
- Неплохо, - ответил я, вручая ему корзину.
- Я вижу, он не забыл вечера, которые провел у моего камина.
- Он только о них и говорит, - сказал я и снова повернулся было к
машине, но хозяин схватил меня за руку.
- Ни шагу назад! - строго произнес он. - Этим займется Кайса. Кайса!
- трубно взревел он.
На крыльцо выскочила собака - великолепный сенбернар, белый с желтыми
пятнами, могучее животное ростом с теленка. Как я уже знал, это было все,
что осталось от Погибшего Альпиниста, если не считать некоторых мелочей,
экспонированных в номере-музее. Я был не прочь посмотреть, как этот кобель
с женским именем станет разгружать мой багаж, но хозяин твердой рукой уже
направлял меня в дом.
Мы прошли через сумрачный холл, где ощущался теплый запах погасшего
камина и тускло отсвечивали лаком модные низкие столики, свернули в
коридор налево, и хозяин плечом толкнул дверь с табличкой "Контора". Я был
усажен в уютное кресло, позвякивающая и булькающая корзинка водворилась в
углу, и хозяин распахнул на столе громоздкий гроссбух.
- Прежде всего разрешите представиться, - сказал он, сосредоточенно
обскабливая ногтями кончик пера. - Алек Сневар, владелец отеля и механик.
Вы, конечно, заметили ветряки на выезде из Бутылочного Горлышка?
- Ах, это были ветряки?..
- Да. Ветряные двигатели. Я сам сконструировал их и сам построил. Вот
этими руками.
- Что вы говорите... - пробормотал я.
- Да. Сам. И еще многое.
- А куда нести? - спросил у меня за спиной пронзительный женский
голос.
Я обернулся. В дверях, с моим чемоданом в руке, стояла эдакая
кубышечка, пышечка этакая лет двадцати пяти, с румянцем во всю щеку, с
широко расставленными и широко раскрытыми голубыми глазками.
- Это Кайса, - сообщил мне хозяин. - Кайса! Этот господин привез нам
привет от господина Згута. Ты помнишь господина Згута, Кайса? Ты должна
его помнить.
Кайса немедленно залилась краской и, поведя плечами, закрылась
ладонью.
- Помнит, - объяснил мне хозяин. - Запомнила... Н-ну-с... Так я
помещу вас в номер четыре. Это лучший номер в отеле. Кайса, отнеси чемодан
господина... м-м...
- Глебски, - сказал я.
- Отнеси чемодан господина Глебски в четвертый номер... Поразительная
дура, - сообщил он с какой-то даже гордостью, когда кубышечка скрылась. -
В своем роде феномен... Итак, господин Глебски? - Он выжидательно взглянул
на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10