Отредактировано Б. Стругацким в апреле 1992 года

АРКАДИЙ СТРУГАЦКИЙ,

БОРИС СТРУГАЦКИЙ



ЖИДЫ ГОРОДА ПИТЕРА,

ИЛИ

НЕВЕСЕЛЫЕ БЕСЕДЫ ПРИ СВЕЧАХ



Комедия в двух действиях

- 1 -

Назвать деспота деспотом всегда было
опасно. А в наши дни настолько же
опасно назвать рабов рабами.
Р. Акутагава

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Кирсанов Станислав Александрович, 58 лет. Зоя Сергеевна - его жена,
54 года. Александр - их старший сын, 30 лет. Сергей - их младший сын, 22
года. Пинский Александр Рувимович - старый друг, 58 лет. Базарин Олег
Кузьмич - добрый знакомый, 55 лет. Артур - друг Сергея, 22 года. Егорыч
- сантехник, 50 лет. Черный Человек.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Гостиная-кабинет в квартире профессора Кирсанова. Прямо - большие
окна, задернутые шторами. Между ними - старинной работы стол-бюро с
многочисленными выдвижными ящичками. На столе - раскрытая пишущая
машинка, стопки бумаг, папки, несколько мощных словарей, беспорядок.
Посредине комнаты - овальный стол, - скатерть, электрический
самовар, чашки, сахарница, ваза с печеньем. Слева, боком к зрителям,
установлен огромный телевизор. За чаем сидят и смотрят заседание
Верховного Совета:
хозяин дома профессор Станислав Александрович Кирсанов, рослый,
склонный к полноте, украшенный кудрявой русой шевелюрой и бородищей, с
подчеркнуто-величавыми манерами потомственного барина, в коричневой
домашней толстовке и спортивных брюках с олимпийским кантом;
супруга его, Зоя Сергеевна, маленькая, худощавая, гладко
причесанная, с заметной сединой, нрава тихого и спокойного, очень
аккуратная и изящная (в далекой молодости - балерина), - она в строгом
темном платье, на плечах - цветастая цыганская шаль; их сосед по
лестничной площадке и приятель дома Олег Кузьмич Базарин, толстый,
добродушнейшего вида, плешивый, по сторонам плеши - серебристый
генеральский бобрик, много и охотно двигает руками, когда говорит - для
убедительности, когда слушает - в знак внимания, одет совершенно
по-домашнему - в затрапезной куртке с фигурными заплатами на локтях, в
затрапезных же зеленых брючках и в больших войлочных туфлях.
Из телевизора доносится: "Итак, товарищи... Теперь нам надо
посоветоваться... Вы хотите выступить? Пожалуйста... Третий микрофон
включите..."
Кирсанов: Опять эта харя выперлась! Терпеть его не могу...
Базарин: Бывают и похуже... Зоя Сергеевна, накапайте мне еще
чашечку, если можно...
Зоя Сергеевна (наливая чай): Вам покрепче?
Базарин: Не надо покрепче, не надо, ночь на дворе...
Кирсанов (с отвращением): Нет, но до чего же мерзопакостная рожа!
Ведь в какой-нибудь Португалии его из-за одной только этой рожи никогда
бы в парламент не выбрали!

- 2 -
Разговор этот идет на фоне телевизионного голоса - рявкающего,
взрыкивающего, митингового: "Я говорю здесь от имени народа... Четверть
миллиона избирателей... И никто здесь не позволит, чтобы бесчестные
дельцы наживались, в то время как трудящиеся едва сводят концы с
концами... "Голос Нишанова: "То есть я вас так понимаю, что вы
предлагаете голосовать сразу? Очень хорошо. Других предложений нет?
Включите режим регистрации, пожалуйста..."
Кирсанов: Сейчас ведь проголосуют, ей-богу.
Зоя Сергеевна: А это с самого начала было ясно. Неужели ты
сомневался?
Кирсанов: Я не сомневался. Но когда я вижу, что они сейчас
проголосуют растратить шестнадцать миллиардов только для того, чтобы
неведомый Сортир Сортирыч получил возможность за мой счет ежемесячно
ездить в Италию... и даже не сам Сортир Сортирыч, а его
зять-внук-племянник... Только для этого заключается контракт века,
который по сю сторону никому решительно, кроме Сортир Сортирыча, не
нужен... загадят территорию величиной с Бенилюкс... отравят двадцать
четыре реки... завоняют всю Среднерусскую возвышенность... Но зато
племянник Сортир Сортирыча на совершенно законном основании сможет
теперь поехать за бугор и купить там себе "тойоту"...
И в этот момент в квартире гаснет свет.
Кирсанов: Что за черт! Опять?
Базарин (уверенно): Пробки перегорели. Говорил я вам, что не надо
этот подозрительный самовар включать...
Кирсанов: Да при чем здесь самовар?.. Подождите, я сейчас пойду
посмотрю... Ч-черт, понаставили стульев...
Зоя Сергеевна: Нет, это не пробки перегорели. Это опять у нас фаза
пропала.
Базарин (с недоумением): Куда пропала? Фаза? Какая фаза?
Слышны какие-то шумы и неясные голоса с лестницы (из-за кулис
справа), голос Кирсанова: "А в этом крыле? Что?.. Понятно... Ну, и что
мы теперь будем делать?.." Базарин, подобравшись в темноте к окну,
отдергивает штору. За окном падает крупный снег, там очень светло:
отсветы уличных фонарей, низкое светлое небо, в огромном доме напротив -
множество разноцветно освещенных окон.
Кирсанов (появляется из прихожей справа): Поздравляю! По всей
лестнице света нет. И по всему дому, кажется...
Зоя Сергеевна: Ну, по крайней мере, не так обидно. Фаза опять
пропала?
Кирсанов: Она, подлая... (Подходит к окну.) Живут же люди, горюшка
не знают! (Зое Сергеевне.) Лапа, а где у нас были свечки?
Зоя Сергеевна: По-моему, мы их на дачу увезли.
1 2 3