Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ


То были дни, когда я познал, что значит: страдать;
что значит: стыдиться; что значит: отчаяться.
Пьер Абеляр
Должен вас предупредить вот о чем. Выполняя задание,
вы будете при оружии для поднятия авторитета. Но пускать
его в ход вам не разрешается ни при каких обстоятельствах.
Ни при каких обстоятельствах. Вы меня поняли?
Эрнест Хемингуэй

ПРОЛОГ
Ложа Анкиного арбалета была выточена из черной пластмассы, а тетива
была из хромистой стали и натягивалась одним движением бесшумно
скользящего рычага. Антон новшеств не признавал: у него было доброе боевое
устройство в стиле маршала Тоца, короля Пица Первого, окованное черной
медью, с колесиком, на которое наматывался шнур из воловьих жил. Что
касается Пашки, то он взял пневматический карабин. Арбалеты он считал
детством человечества, так как был ленив и неспособен к столярному
ремеслу.
Они причалили к северному берегу, где из желтого песчаного обрыва
торчали корявые корни мачтовых сосен. Анка бросила рулевое весло и
оглянулась. Солнце уже поднялось над лесом, и все было голубое зеленое и
желтое - голубой туман над озером, темно-зеленые сосны и желтый берег на
той стороне. И небо над всем этим было ясное, белесовато-синее.
- Ничего там нет, - сказал Пашка.
Ребята сидели, перегнувшись через борт, и глядели в воду.
- Громадная щука, - уверенно сказал Антон.
- С вот такими плавниками? - спросил Пашка.
Антон промолчал. Анка тоже посмотрела в воду, но увидела только
собственное отражение.
- Искупаться бы, - сказал Пашка, запуская руку по локоть в воду. -
Холодная, - сообщил он.
Антон перебрался на нос и спрыгнул на берег. Лодка закачалась. Антон
взялся за борт и выжидательно посмотрел на Пашку. Тогда Пашка поднялся,
заложил весло за шею, как коромысло, и, извиваясь нижней частью туловища,
пропел:
Старый шкипер Вицлипуцли!
Ты, приятель, не заснул?
Берегись, к тебе несутся
Стаи жареных акул!
Антон молча рванул лодку.
- Эй-эй! - закричал Пашка, хватаясь за борта.
- Почему жареных? - спросила Анка.
- Не знаю, - ответил Пашка. Они выбрались из лодки. - А верно
здорово? Стаи жареных акул!
Они потащили лодку на берег. Ноги проваливались во влажный песок, где
было полным-полно высохших иголок и сосновых шишек. Лодка была тяжелая и
скользкая, но они выволокли ее до самой кормы и остановились, тяжело дыша.
- Ногу отдавил, - сказал Пашка и принялся поправлять красную повязку
на голове. Он внимательно следил за тем, чтобы узел повязки был точно над
правым ухом, как у носатых ируканских пиратов. - Жизнь не дорога, о-хэй! -
заявил он.
Анка сосредоточенно сосала палец.
- Занозила? - спросил Антон.
- Нет. Содрала. У кого-то из вас такие когти...
- Ну-ка, покажи.
Она показала.
- Да, - сказал Антон. - Травма. Ну, что будем делать?
- На пле-чо - и вдоль берега, - предложил Пашка.
- Стоило тогда вылезать из лодки, - сказал Антон.
- На лодке и курица может, - объяснил Пашка. А по берегу: тростники -
раз, обрывы - два, омуты - три. С налимами. И сомы есть.
- Стаи жареных сомов, - сказал Антон.
- А ты в омут нырял?
- Ну, нырял.
- Я не видел. Не довелось как-то увидеть.
- Мало ли чего ты не видел.
Анка повернулась к ним спиной, подняла арбалет и выстрелила в сосну
шагах в двадцати. Посыпалась кора.
- Здорово, - сказал Пашка и сейчас же выстрелил из карабина. Он
целился в Анкину стрелу, но промазал. - Дыхание не задержал, - объяснил
он.
- А если бы задержал? - спросил Антон. Он смотрел на Анку.
Анка сильным движением оттянула рычаг тетивы. Мускулы у нее были
отличные - Антон с удовольствием смотрел, как прокатился под смуглой кожей
твердый шарик бицепса.
Анка очень тщательно прицелилась и выстрелила еще раз. Вторая стрела
с треском воткнулась в ствол немного ниже первой.
- Зря мы это делаем, - сказала Анка, опуская арбалет.
- Что? - спросил Антон.
- Деревья портим, вот что. Один малек вчера стрелял в дерево из лука,
так я его заставила зубами стрелы выдергивать.
- Пашка, - сказал Антон. - Сбегал бы, у тебя зубы хорошие.
- У меня зуб со свистом, - ответил Пашка.
- Ладно, - сказала Анка. - Давайте что-нибудь делать.
- Неохота мне лазить по обрывам, - сказал Антон.
- Мне тоже неохота. Пошли прямо.
- Куда? - спросил Пашка.
- Куда глаза глядят.
- Ну? - сказал Антон.
- Значит, в сайву, - сказал Пашка. - Тошка, пошли на Забытое Шоссе.
Помнишь?
- Еще бы!
- Знаешь, Анечка... - начал Пашка.
- Я тебе не Анечка, - резко сказала Анка. Она терпеть не могла, когда
ее называли не Анка, а как-нибудь еще.
Антон это хорошо запомнил. Он быстро сказал:
- Забытое Шоссе. По нему не ездят. И на карте его нет. И куда идет,
совершенно неизвестно.
- А вы там были?
- Были. Но не успели исследовать.
- Дорога из ниоткуда в никуда, - изрек оправившийся Пашка.
- Это здорово! - сказала Анка. Глаза у нее стали как черные щелки. -
Пошли. К вечеру дойдем?
- Ну что ты! До двенадцати дойдем.
Они полезли вверх по обрыву. На краю обрыва Пашка обернулся. Внизу
было синее озеро с желтоватыми проплешинами отмелей, лодка на песке и
большие расходящиеся круги на спокойной маслянистой воде у берега -
вероятно, это плеснула та самая щука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10