Побелевшие от напряжения
пальцы вцепились в резиновые края. Но зато глазенки ребенка сияли от
восторга, а на лице было написано такое счастье, что Люк невольно улыб-
нулся.
Где-то в доме хлопнула дверь, и на лужайку выкатилась домработница.
Она торопливым шагом - почти бегом - направилась к играющей паре.
- Доктор Грегор, - окликнула дама мужчину, - доктор Грегор, прошу
прощения. К Вам пришли двое молодых людей. Они сказали, что Вы назначили
им.
- Я? - мужчина удивленно оглянулся на дом...
И Люк увидел его лицо...
ТОГДА ОН БЫЛ МОЛОЖЕ.
изрезанное глубокими шрамами морщин.
ДА. ГОРАЗДО МОЛОЖЕ.
Глаза, темные, настороженные, смотрели на унисола, и Люк вдруг понял,
что доктор Кристофер Грегор тоже узнал его. Узнал.
Он повернулся к мальчику и сказал:
- Поиграй пока без меня. Я скоро вернусь.
Что-то случилось с ним. Тело, казалось, стало нескладным, плечи ссу-
тулились. Доктор еще раз посмотрел в сторону коттеджа, затем перевел
взгляд на мальчика, продолжающего качаться на своих качелях, вздохнул и
побрел к дому.
Унисол же продолжал смотреть на черную резиновую шину. Она, медленно
плавая из стороны в сторону, начала быстро расти, раздуваться, пока не
заслонила собой весь свет, лужайку, живую изгородь, небо и белые облака.
Тяжелая, давящая темнота навалилась на него.
Люк хотел столкнуть ее с себя, разорвать этот мрачный душащий покров,
но ничего не получилось.
В эту секунду в его мозгу начал набухать волдырь. В считанные мгнове-
ния он вырос и лопнул, извергнув из себя дикий отчаянный крик, который
сразу же подхватило его горло...
- Аааааааааааааааааааа...
Что-то со страшной силой стянуло ему руки чуть ниже плечей, живот и
ноги. И нужно было, во что бы то ни стало, освободиться, вырваться, по-
тому что рядом, в двух шагах, шел бой. Гремели взрывы, трещали выстрелы.
Струи холодной воды хлестали его по лицу. И кто-то орал в самое ухо...
- Вставай! Вставай!!! Вставай, мать твою!!! Ви-си!!!
Вспышка света ударила его по глазам. Она становилась все ярче и ярче,
пока не стала слепящей. До безумия белой.
Люк тряхнул головой и закричал еще громче. Этот свет сводил его с
ума, сжигал мозг, выедал глаза, наполняя голову дикой жуткой болью. От
этой боли все тело начало съеживаться и сохнуть, превращаясь в ядро
грецкого ореха. Темно-коричневое и гнилое. Страшная судорога выворачива-
ла ему руки в суставах, стягивала мышцы, заставляя его корчиться, изви-
ваться, подобно поджариваемой на медленном огне змее.
Он пытался поднять руки и раздавить себе голову, чтобы унять эту
боль, но они не слушались его.
И он кричал. Господи, как он кричал.
- Руки! - прозвучал над головой тревожный голос. - РУКИ!!! ЛЮК, ВСЕ
НОРМАЛЬНО! ВСЕ НОРМАЛЬНО!!!
Что-то синее, размытое, бесформенное появилось в поле его зрения, и
свет вдруг пропал. Исчез. А вместе с ним пропала и боль. Волна облегче-
ния покатилась по телу, от ступней вверх, с каждым мгновением становясь
все сильнее. Холодный пот стекал по его лицу, груди, шее крупными капля-
ми.
Пятно вдруг стало резким и четким, будто кто-то настроил старый теле-
визор. Оно обрело форму и превратилось в человеческую фигуру. Фигура эта
была странной, затянутой в синий халат. Даже лицо человека скрывала мас-
ка. Только глаза, острые, тревожнотемные, смотрели на Люка внимательно и
пристально.
- Все в порядке, парень! - успокоительно и мягко сказал человек, от-
чего маска на его губах зашевелилась, как вторая кожа. - Все нормально.
Все хорошо.
А потом снова нахлынула темнота, принеся с собой спокойное бездонное
забытье.
И сквозь это забытье донесся голос человека:
- Давайте перенесем его в ванну. Ему нужен лед.
- Господи! - воскликнула Ронни. - Но вы - ВЫ! - врач! Как вы могли
пойти на такое?
- Вы вряд ли это поймете, - вздохнул Грегор. - Вам же кажется, что
все очень легко и очень просто. Фыркнул, отвернулся и сразу же решил
этим все свои проблемы. Знаете, мисс Робертс, маскимализм - не самое
лучшее качество в человеке, особенно, когда его пытаются натянуть на
других, как чулок.
- Да причем здесь максимализм, доктор! - взорвалась девушка. - Причем
здесь максимализм? Это же преступление! Представьте, взяли бы вместо
этих людей ВАС, и вычистили бы ВАШУ память, как мусорное ведро. Что ска-
зали бы ваши родственники, если бы из вас сделали такое?
- Постойте, а при чем здесь я?
- А при чем они, доктор? Вы взяли нормальных живых людей и сотворили
из них... не знаю, полутрупы, зомби, киборгов. Даже в голову не прихо-
дит, КАК это можно назвать.
- Подождите-ка, постойте. Сядьте.
Ронни, сложив руки на груди, прошла через комнату и опустилась в
кресло. И сразу же пожалела об этом. Оно было таким уютно-мягким, обле-
гающим, расслабляющим, что моментально сбивало с нужного тона.
Она взглянула на Грегора, ожидая продолжения.
Он оказался вовсе не таким, каким девушка его представляла. Высокий,
сильный. В модной стрижке уже было достаточно седины, однако альбиносом
и не пахло. Руки у доктора были именно такими, какие бывают у ювелиров,
музыкантов и докторов, - тонкие и нервные. Лицо, изрезанное морщинами,
умное и строгое. Хотя голос являлся полной противоположностью всему об-
лику Грегора. Тихий, успокаивающий, он заполнял собой всю комнату. Имен-
но этот мягкий голос так злил Ронни. Ей, конечно, было бы гораздо проще,
если бы доктор был жутким монстром-садистом, и не вызывал бы положи-
тельных эмоций. Эмоции для репортера - враг, но сейчас девушка поддалась
им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102