Барсуков подошел к огромному сейфу, вытащил одну из
справок.
- Имей в виду: я уже пытался докладывать президенту о
проблемах в НФС, хотел получить "добро" на то, чтобы влезть
туда, но он дал мне отлуп.
Я внимательно прочитал справку. Составлена она была очень
грамотно. Доходчиво объяснялась необходимость установления
контроля за НФС. В справке говорилось, что фонд нанес государству
урон в миллиард восемьсот миллионов долларов.
В углу стояла резолюция президента. Более короткой
резолюции видеть мне не приходилось и уже, наверное, не придется.
Рукой Ельцина было начертано только одно слова:
"Поже".
Именно так - не "позже", а "поже".
Видимо, Борис Николаевич опасался, что скандал с НФС
может негативно сказаться на его предвыборной кампании.
- Михал Иваныч, - спросил я, - есть ли в таком случае
смысл надеяться, что мы сможем выйти на уровень правительства,
копнуть под ребят из "Белого дома"?
- Надейся, - был ответ. - Ничего другого нам все равно не
остается...
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЭКЕТ-3
В конце мая я приступил к исполнению обязанностей президента НФС.
Чувства, которые охватили меня при ближайшем столкновении с делами фонда,
были сродни ощущениям человека, попавшего в лабиринт: все было чертовски
запутано и непонятно.
Скажем, НФС фактически владел банком "Национальный кредит" и концерном
"Олби". Юридически же их отношения никак не были закреплены, хотя Федоров и
принял на себя финансовые обязательства НК. Неясно было, почему очень
большие суммы уходили из НФС на какие-то туманные кредиты. А суммы, надо
заметить, не детские - 5,10 миллионов долларов.
Только при более детальном изучении я убедился, что деньги шли в фирмы,
которые возглавляли друзья Федорова. Вокруг НФС действовало примерно 80
коммерческих структур. По документам большинство из них никак с фондом не
были связаны. Иными словами, в любой момент эти фирмы, где у руля стояли
личные друзья Федорова, могли сказать: "До свидания". И всё. Как потом
докажешь, что они выросли на государственных деньгах?
Еще одна закавыка - проект "Самородинки". Под
строительство жилищно-оздоровительного комплекса на проспекте
Вернадского Минфин выделил НК 45 миллионов долларов. Однако
дальнейшие следы этих денег обнаружить никто не мог. Они
растаяли как утренний туман.
Специально, чтобы понять суть аферы с "Самородинками", я
пригласил на беседу Федорова. К тому моменту его уже выпустили
на свободу под подписку о невыезде. Должен признаться - я надеялся
на федоровскую откровенность. Моя надежда подогревалась тем,
что Федоров пошел-таки на контакт с чекистами, которые
раскручивали дело по векселям "Сбербанка", начал давать честные
показания. На Лубянке появилась даже мысль использовать его на
процессе как свидетеля. Увы. Видимо, в мозгах моего
предшественника плотно засела мысль, что Стрелецкий - виновник
всех его бед и несчастий. - Где деньги? - спросил я. Он молчит. Не
говорит ни слова. Никакие уговоры, что так или иначе мы узнаем всё,
что нам нужно, что откровенность - в его же интересах, не
помогали.
Поиграв в молчанку, Федоров пустился в пространные
объяснения. Дескать, вы, Валерий Андреич, ни хрена в бизнесе не
понимаете. Деньги есть, просто надо внимательнее изучить
документы.
"Этот нам не помощник", - окончательно понял я. Лишь
одно радовало меня: раз он согласился на сотрудничество с ФСБ, его
показаний будет достаточно для того, чтобы направить материал
в прокуратуру. Хотя бы по векселям "Сбербанка" и НК. Главное -
начать, а там уже покатится дальше.
Бывший президент НФС выглядел не лучшим образом.
Пребывание в СИЗО и отставка окончательно подкосили его. Огонь в
глазах потух. А осознание того, что СБП, ФСБ, МВД, ФСНП под него
"копают", и вовсе убивало Федорова.
Мы действительно не сидели сложа руки. Усиленно искали
концы, анализировали кипы документов, разбирались в запутанных
делах НФС. Как ни странно, скандал в печати вокруг задержания и
отстранения Федорова практически затих. У журналистов
появились более серьезные темы. Интерес к Федорову, однако,
возобновился очень скоро. Вечером 9 июня, когда он возвращался из
ресторана вместе со студенткой МГУ, в Мерзляковском переулке
неизвестный киллер выстрелил Федорову в живот из пистолета
"Люгер". Вторую пулю в стволе заклинило, и тогда преступник нанес
жертве восемь ударов ножом, после чего благополучно скрылся. В
тяжелейшем состоянии Федоров был доставлен в больницу
* * *
О том, что на Федорова было произведено покушение, я узнал
только утром 10 июня. Произошло это при довольно
примечательных обстоятельствах. В 9 часов я пришел к директору
Федеральной службы Налоговой полиции РФ С. Н. Алмазову. Нам
надо было обсудить ряд рабочих вопросов.
- Что с Федоровым? - первым делом спросил у меня
Алмазов.
Я не понял. Удивленно посмотрел на главного налогового
полицейского страны.
- Валерий Андреич, вы разве не знаете? Его же чуть не
убили...
В глазах Алмазова отчетливо читалось недоверие. Он,
кадровый чекист, не мог поверить, что мне ничего неизвестно о
случившемся.
Впоследствии стрельбу и поножовщину пытались
приписать нам многие журналисты. Разумеется, полунамеками,
туманными, но прозрачными аллегориями. Я долго думал, кто же мог
организовать покушение на Федорова. У следствия, правда, есть
несколько версий, но поделюсь своими.
Будучи президентом НФС, Федоров замыкал все денежные
схемы на себя. Недаром он любил говаривать, перефразируя
знаменитое изречение Людовика XIV:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64