Александр Романович Беляев
Голова профессора Доуэля


Палек, 1998 г.
«Беляев А. Избранные научно-фантастические произведения в трёх томах (Том II)»: Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»; Москва; 1957
Аннотация

Возможна ли жизнь человеческого разума вне тела? И, если да, то, что ждёт этот разум под властью морально нечистоплотного человека? Ставя свои дерзкие эксперименты, профессор Доуэль и не предполагал, что однажды в роли подопытного животного окажется он сам, а его бывший ученик получит в полную собственность голову своего учителя, чтобы безнаказанно распоряжаться его гениальными мыслями.

Александр Беляев
Голова профессора Доуэля

Посвящаю жене моей
Маргарите Константиновне
Беляевой






ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

— Прошу садиться.
Мари Лоран опустилась в глубокое кожаное кресло.
Пока профессор Керн вскрывал конверт и читал письмо, она бегло осмотрела кабинет.
Какая мрачная комната! Но заниматься здесь хорошо: ничто не отвлекает внимания. Лампа с глухим абажуром освещает только письменный стол, заваленный книгами, рукописями, корректурными оттисками. Глаз едва различает солидную мебель чёрного дуба. Тёмные обои, тёмные драпри. В полумраке поблёскивает только золото тиснёных переплётов в тяжёлых шкафах. Длинный маятник старинных стенных часов движется размеренно и плавно.
Переведя взгляд на Керна, Лоран невольно улыбнулась: сам профессор целиком соответствовал стилю кабинета. Будто вырубленная из дуба, тяжеловесная, суровая фигура Керна казалась частью меблировки. Большие очки в черепаховой оправе напоминали два циферблата часов. Как маятники, двигались его глаза серо-пепельного цвета, переходя со строки на строку письма. Прямоугольный нос, прямой разрез глаз, рта и квадратный, выдающийся вперёд подбородок придавали лицу вид стилизованной декоративной маски, вылепленной скульптором-кубистом.
«Камин украшать такой маской», — подумала Лоран.



— Коллега Сабатье говорил уже о вас. Да, мне нужна помощница. Вы медичка? Отлично. Сорок франков в день. Расчёт еженедельный. Завтрак, обед. Но я ставлю одно условие…
Побарабанив сухим пальцем по столу, профессор Керн задал неожиданный вопрос:
— Вы умеете молчать? Все женщины болтливы. Вы женщина — это плохо. Вы красивы — это ещё хуже.
— Но какое отношение…
— Самое близкое. Красивая женщина — женщина вдвойне. Значит, вдвойне обладает и женскими недостатками. У вас может быть муж, друг, жених. И тогда все тайны к чёрту.
— Но…
— Никаких «но»! Вы должны быть немы как рыба. Вы должны молчать обо всём, что увидите и услышите здесь. Принимаете это условие? Должен предупредить: неисполнение повлечёт за собой крайне неприятные для вас последствия. Крайне неприятные.
Лоран была смущена и заинтересована…
— Я согласна, если во всём этом нет…
— Преступления, хотите вы сказать? Можете быть совершенно спокойны. И вам не грозит никакая ответственность… Ваши нервы в порядке?
— Я здорова…
Профессор Керн кивнул головой.
— Алкоголиков, неврастеников, эпилептиков, сумасшедших не было в роду?
— Нет.
Керн ещё раз кивнул головой.
Его сухой, острый палец впился в кнопку электрического звонка.
Дверь бесшумно открылась.
В полумраке комнаты, как на проявляемой фотографической пластинке, Лоран увидала только белки глаз, затем постепенно проявились блики лоснящегося лица негра. Чёрные волосы и костюм сливались с тёмными драпри двери.
— Джон! Покажите мадемуазель Лоран лабораторию.
Негр кивнул головой, предлагая следовать за собой, и открыл вторую дверь.
Лоран вошла в совершенно тёмную комнату.
Щёлкнул выключатель, и яркий свет четырёх матовых полушарий залил комнату. Лоран невольно прикрыла глаза. После полумрака мрачного кабинета белизна стен ослепляла… Сверкали стёкла шкафов с блестящими хирургическими инструментами. Холодным светом горели сталь и алюминий незнакомых Лоран аппаратов. Тёплыми, жёлтыми бликами ложился свет на медные полированные части. Трубы, змеевики, колбы, стеклянные цилиндры… Стекло, каучук, металл…
Посреди комнаты — большой прозекторский стол. Рядом со столом — стеклянный ящик; в нём пульсировало человеческое сердце. От сердца шли трубки к баллонам.
Лоран повернула голову в сторону и вдруг увидала нечто, заставившее её вздрогнуть, как от электрического удара.
На неё смотрела человеческая голова — одна голова без туловища.
Она была прикреплена к квадратной стеклянной доске. Доску поддерживали четыре высокие блестящие металлические ножки. От перерезанных артерий и вен, через отверстия в стекле, шли, соединившись уже попарно, трубки к баллонам. Более толстая трубка выходила из горла и сообщалась с большим цилиндром. Цилиндр и баллоны были снабжены кранами, манометрами, термометрами и неизвестными Лоран приборами.
Голова внимательно и скорбно смотрела на Лоран, мигая веками. Не могло быть сомнения: голова жила, отделённая от тела, самостоятельной и сознательной жизнью.
Несмотря на потрясающее впечатление, Лоран не могла не заметить, что эта голова удивительно похожа на голову недавно умершего известного учёного-хирурга, профессора Доуэля, прославившегося своими опытами оживления органов, вырезанных из свежего трупа. Лоран не раз была на его блестящих публичных лекциях, и ей хорошо запомнился этот высокий лоб, характерный профиль, волнистые, посеребрённые сединой густые русые волосы, голубые глаза…
1 2 3 4 5 6 7 8