В одно прекрасное утро он вошел в гостиную и стал прибирать ноты на крышке рояля. В дальнем углу комнаты леди Венделер оживленно беседовала со своим братом Чарли Пендрегоном, старообразным молодым человеком, изрядно потрепанным разгульной жизнью и сильно хромавшим на одну ногу. Личный секретарь, на приход которого они не обратили внимания, невольно слышал обрывки разговора.
- Сегодня или никогда, - сказала леди Венделер. - Раздумывать нечего, надо покончить с этим сегодня.
- Сегодня так сегодня, - ответил брат вздыхая. - Но, Клара, это ложный шаг, гибельный шаг. Как бы нам не пожалеть потом.
Леди Венделер твердо и чуть-чуть странно посмотрела на брата:
- Ты забываешь, что он ведь умрет в конце концов.
- Честное слово, Клара, - сказал Пендрегон, - такой бессердечной и бессовестной женщины, как ты, не найти во всей Англии.
- Вы, мужчины, - возразила она, - существа грубые, в оттенках значений не разбираетесь. Сами вы жадны, необузданны, бесстыдны и в средствах неразборчивы, а малейшая попытка женщины позаботиться о своем будущем вас возмущает. Меня весь этот вздор просто из себя выводит. Вы даже в простом поденщике не потерпели бы такой глупости, какой ожидаете от нас.
- Может быть, ты и права, - ответил ее брат. - Ты всегда была умней меня. К тому же тебе известно мое правило: "Семья важней всего".
- Да, Чарли" - сказала она, поглаживая его руку. - Я знаю это правило лучше, чем ты сам. Но вторая половина твоего правила: "А Клара важней семьи!" Верно? Ты в самом деле отличный брат, и я тебя нежно люблю.
Мистер Пендрегон поднялся, несколько смущенный этим изъявлением родственных чувств.
- Лучше, чтобы меня здесь не видели, - сказал он. - Я свою роль выучил на зубок, да и с твоего котеночка глаз не спущу.
- Пожалуйста, - ответила она. - Это жалкое существо может нам все испортить.
Она послала брату кокетливый воздушный поцелуй, и тот через будуар удалился по задней лестнице.
- Гарри, - сказала леди Венделер, оборачиваясь к секретарю, как только они остались вдвоем. - Мне надо сейчас послать вас кой-куда. Только возьмите кеб: я не хочу, чтобы мой секретарь покрылся веснушками.
Последние слова она произнесла очень выразительно и сопроводила их почти матерински горделивым взглядом. Бедный Гарри ужасно обрадовался и заявил, что всегда рад услужить ей.
- Это будет еще одна наша тайна, - продолжала она лукаво, - очень важная тайна, и никто не должен знать о ней, только я да мой секретарь. Сэр Томас учинил бы великий переполох, а вы представить себе не можете, как мне надоели эти сцены! О Гарри, Гарри, объясните мне, отчего вы, мужчины, так грубы и несправедливы? Впрочем, нет, вам это тоже непонятно: вы единственный мужчина на свете, кому несвойственна эта постыдная несдержанность. Вы такой хороший, Гарри, такой добрый, вы можете быть другом женщине. И, знаете, от сравнения с вами остальные кажутся еще хуже.
- Нет, это вы так добры, - любезно сказал Гарри. - Вы относитесь ко мне...
- Как мать, - перебила леди Венделер. - Я стараюсь быть вам матерью. По крайней мере, - поправилась она с улыбкой, - почти. Я, пожалуй, слишком молода и в матери вам не гожусь. Лучше скажем: я стараюсь быть вам другом, близким другом.
Тут она сделала паузу, достаточно долгую, чтобы Гарри успел размякнуть, но не такую длинную, чтобы ему удалось вставить слово.
- Впрочем, все это не относится к делу, - продолжала она. - В дубовом шкафу с левой стороны стоит шляпная картонка, она прикрыта розовым шелковым чехлом, который я надевала в среду под кружевное платье. Вы немедленно отвезете карточку по этому адресу. - Тут она дала ему конверт. Ни в коем случае не выпускайте ее из рук, пока не получите расписку, написанную моей собственной рукой. Понимаете? Повторите, пожалуйста, повторите! Это крайне важно, я очень прошу вас быть повнимательней.
Гарри успокоил ее, точно повторив инструкции. Она хотела добавить еще что-то, но тут в гостиную ворвался генерал Венделер, весь багровый от злости. В руках у него был длиннейший и подробнейший счет от модистки.
- Не угодно ли вам поглядеть, сударыня? - закричал он. - Не окажете ли вы мне любезность взглянуть на этот документ? Я прекрасно понимаю вы вышли за меня по расчету, но, по-моему, ни один человек у нас в армии не дает своей жене столько на расходы, сколько я даю вам. И, как бог свят, я положу конец вашей бессовестной расточительности!
- Мистер Хартли, вам ясно, что надо сделать, - сказала леди Венделер. - Не задерживайтесь, прошу вас,
- Постойте-ка, - сказал генерал, обращаясь к Гарри, - не уходите еще. - И, снова поворачиваясь к леди Венделер, спросил: - Что вы такое поручаете этому бездельнику? Я ему доверяю не больше, чем вам, так и знайте. Будь у него хоть на грош порядочности, он не захотел бы оставаться в этом доме, а за что он получает свое жалованье, тайна для всей вселенной. Какое поручение вы ему даете, сударыня? И почему вы так торопитесь отослать его?
- Я думала, вы желали побеседовать со мной наедине, - возразила леди Венделер.
- Вы говорили о каком-то поручении, - настаивал генерал. - Не старайтесь меня обмануть, я и так вне себя. Вы говорили именно о каком-то поручении.
- Раз вы непременно хотите делать слуг свидетелями наших унизительных разногласий, - ответила леди Венделер, - может быть, мы попросим мистера Хартли присесть?.. Нет? Тогда, - закончила она, - вы можете идти, мистер Хартли. Полагаю, вы запомнили все, что слышали в этой комнате. Это может вам пригодиться.
Гарри тотчас же улизнул из гостиной. Взбегая вверх по лестнице, он еще слышал громкий и негодующий голос генерала и нежный голосок леди Венделер, которая то и дело вставляла ледяным тоном свои колкие замечания.
1 2 3 4