- Судя по тросам и блокам у вас на крыше, вы можете поднять свою мастерскую? Подвесить где-то наверху?
- Могу. Это спасает от взлома и нежелательных визитов. - Лайл посмотрел на электрическую дубинку на двери. Она проследила за его взглядом, и в ее глазах отразилось уважение.
Лайл измерил ей руки, торс, расстояние от паха до пола и все записал.
- Готово. Приходите завтра днем.
- Лайл?
- Я вас слушаю. - Он выпрямился.
- Вы не сдаете угол? Мне нужно безопасное местечко в Зоне.
- Прошу извинить, - вежливо ответил он, - но я так ненавижу домовладельцев, что никогда не буду сам выступать в этом качестве. Мне нужен сосед и партнер, который мог бы работать наравне со мной в мастерской. Чтобы поддерживал жилище в порядке или вместе со мной чинил велосипеды. Да и вообще, если бы я взял с вас деньги или назначил квартплату, у налоговой полиции появился бы дополнительный повод ко мне привязаться.
- Это верно, но... - Она помолчала, потом томно взглянула на него из-под ресниц. - Со мной вам было бы лучше, чем в пустой мастерской.
Лайл удивленно приподнял брови.
- Я женщина, умеющая приносить мужчине пользу, Лайл. Пока что никто не жаловался.
- Вот как?
- Представьте себе. - Она отбросила смущение.
- Я обдумаю ваше предложение, - сказал Лайл. - Как, говорите, вас зовут?
- Китти. Китти Кеседи.
- Сегодня у меня полно работы, Китти, но мы увидимся завтра, хорошо?
- Хорошо, Лайл. - Она улыбнулась. - Подумайте, ладно?
Лайл помог ей спуститься и смотрел, как она шагает по атриуму и исчезает в дверях переполненного трущобного кафе. Потом он позвонил матери.
- Ты что-то забыл? - спросила она, оторвавшись от рабочего дисплея.
- Знаешь, в это трудно поверить, но только что мне в дверь постучала незнакомая женщина и предложила себя.
- Ты, видимо, шутишь?
- Надо полагать, в обмен на кров и стол. Я же обещал, что если это случится, ты узнаешь первая.
- Лайл... - мать подыскивала нужные слова. - По-моему, тебе надо меня навестить. Давай вместе поужинаем дома! Поедим, обсудим твои дела.
- Идет. Все равно я должен доставить один заказ на сорок первый этаж.
- Все это мне не слишком нравится, Лайл.
- Ладно, мам, увидимся вечером.
Лайл собрал свежевыкрашенный велосипед, переключил подъемное устройство на дистанционное управление и покинул мастерскую. Сев на велосипед, он нажал кнопку.
Мастерская послушно взмыла в воздух и, слегка покачиваясь, повисла под черным от пожара потолком.
Лайл покатил к лифтам - туда, где прошло его детство.
Сначала он вернул велосипед счастливому идиотузаказчику, а потом, спрятав заработанную наличность в ботинок, отправился к матери. Там он принял душ, побрился. Они полакомились свиными отбивными и выпили. Мать жаловалась на конфликт с третьим мужем и плакала навзрыд, хоть и не так долго, как обычно, когда всплывала эта тема. У Лайла создалось впечатление, что она скоро совсем остынет, а там и подберет себе четвертого муженька.
В районе полуночи Лайл отклонил ритуальное материнское предложение пополнить его гардероб и устремился обратно в Зону. После матушкиного хереса у него плыло перед глазами, и он провел некоторое время у разбитой стеклянной стены атриума, глядя на тусклые звезды в подсвеченном городскими огнями небе. Ночью пещерная темнота Зоны привлекала его, как ничто другое. Тошнотворное круглосуточное освещение, которым был залит весь остальной "Архиплат", здесь, в Зоне, так и не было восстановлено.
По ночам в Зоне кипела жизнь: все нормальные люди принимались обходить здешние подпольные пивнушки и ночные заведения; о том, что там происходило, можно было только догадываться - все двери были предусмотрительно затворены. Редкие красные и синие сполохи только добавляли загадочности.
Лайл вынул прибор дистанционного управления и опустил мастерскую. Дверь оказалась взломанной. Его последняя клиентка лежала без сознания на полу. На ней был черный комбинезон военного образца, вязаная шапочка, специальные очки и альпинистское снаряжение.
Первое, что она сделала, вломившись в заведение Лайла, - это вытащила из чехла висевшую у двери электрическую дубинку. За что и поплатилась разрядом в пятнадцать тысяч вольт и смесью краски и разрешенных к применению нервно-паралитических химикатов, ударившей ей в лицо.
Лайл обезвредил со своего дистанционного пульта сделавшую свое дело дубинку и аккуратно вернул ее в чехол.
Незваная гостья еще дышала, но иных признаков жизни не подавала. Лайл попробовал вытереть ей платком нос и рот.
Парни, продавшие ему чудо-дубинку, не зря хихикали, говоря о "несмываемоеTM". Лицо и гордо женщины были теперь зелеными, а на груди красовалось пятно, отливавшее всеми цветами радуги. Половину лица закрывали ее диковинные очки. Подбирая для нее подходящее сравнение, Лайл остановился на еноте, повалявшемся на мольберте пейзажиста.
Попытка снять с нее испорченную одежду традиционным способом к успеху не привела, и он сходил за ножницами по металлу. С их помощью он избавил женщину от толстых перчаток и перерубил шнурки ее пневмореактивных башмаков. У черной водолазки оказалась абразивная поверхность, а грудь и спину незваной гостьи закрывала кираса, которую вряд ли удалось бы пробить даже из пушки.
В ее брюках он насчитал девятнадцать карманов, набитых всякой всячиной. Там было электро-паралитическое оружие, аналогичное по действию его дубинке, фонарик, пакетики с пыльцой для снятия отпечатков, нож с несколькими десятками лезвий, какие-то лекарства, пластмассовые наручники, а также мелкие деньги, четки, расческа и косметичка.
В ушах у женщины Лайл обнаружил крохотные микрофонные усилители, их удалось извлечь с помощью пинцета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90