– Из-за чего?
– Из-за чего угодно, – прокричала она. – Не имеет значения. Они нам зубы повыбивают. Не глупи.
Схватив его за локоть, она потянула его за собой в брешь смыкающихся боевых порядков.
Полиция пригнала грузовик с клеепушкой на гусеничном ходу и принялась грозить толпе склейкой. Эдди никогда раньше не видел клеепушки – только по телевизору.
Машина выглядела на диво пугающей, даже несмотря на розовую раскраску. Приземистая и слепая, со шлангом на тупорылой морде, она жужжала словно воин-термит на колесах.
Внезапно несколько копов возле пушки начали морщиться и пригибаться. Эдди увидел, как от бронированной крыши клеегрузовика отскочил какой-то блестящий предмет. Пролетев метров двадцать, предмет приземлился у ног Эдди. Он подобрал его. Это был шарикоподшипник из нержавейки размером с глазное яблоко коровы.
– Духовые ружья? – спросил он.
– Пращи, – ответила Сардинка. – Смотри, чтоб в тебя такой не попал.
– Ну да. Отличный совет, пожалуй.
На дальней от копов стороне парка группа людей – какие-то хорошо организованные демонстранты – наступали парадным шагом под огромным транспарантом в два человеческих роста. По-английски на полотнище значилось: «Единственное, что может быть хуже смерти, это пережить собственную культуру». Каждый из демонстрантов, а их было под шестьдесят, нес длинную пластмассовую пику, на острие которой красовалась зловещего вида губка-луковица. По тому, как они совершали свой маневр, стало ясно, что технику владения пикой они знают отменно; их фаланга щетинилась пиками точно дикобраз, и какой-то капитан в задних рядах выкрикивал отрывистые приказы. Хуже того, пикейщики почти обошли копов с фланга, так что последние принялись панически звать подкрепление.
Беспилотный вертолетик просвистел прямо над головами Эдди и Сардинки, причем это был не первый, что лениво ковылял над парком, а другой, решительный и злобный и нечеловечески быстрый.
– Бежим! – крикнула Сардинка, хватая его за руку. – Перечный газ...
Эдди оглянулся на бегу. Вертолет, словно опыляя урожай, пукал клубами плотного темно-бордового тумана. Толпа взвыла от неожиданности и ярости, и несколько секунд спустя снова врубили адский матюгальник.
Сардинка бежала с поразительной легкостью и быстротой. Она неслась подпрыгивая, словно под ногами у нее взрывались шутихи. Эдди, намного моложе ее годами и наделенный от природы более длинными ногами, едва поспевал за ней.
Через две минуты они уже оставили парк далеко позади, перебежали через широкую улицу и окунулись в пешеходный лабиринт магазинчиков и ресторанов. Тут Сардинка остановилась и дала ему перевести дух.
– Господи Иисусе, – выдохнул он, – где мне купить такие ботинки?
– Изготовлены по спецзаказу, – спокойно отозвалась она. – И для них необходима спецподготовка. Иначе колени можно сломать... – Она уставилась на ближайшую булочную. – Хочешь сейчас позавтракать?
В уютном помещении кондитерской, за изящным накрытым салфеточкой столиком Эдди отведал булочку с шоколадной начинкой. Два кокона «скорой помощи» с воем пронеслись по улице, за ними вразвалку прошла под барабанный бой и сталкивая с тротуаров прохожих большая колонна демонстрантов; но в остальном все было вполне спокойно и мирно. Сардинка сидела, сложив руки на груди и уставясь в пространство. Он решил, что она считывает сводки по городу и советы по охранникам с линейки внутри специфика.
– Ты ведь не устала? – спросил он.
– Я во время операций не сплю, – ответила она, – но иногда хочется посидеть неподвижно. – Тут она наградила его улыбкой. – Тебе не понять...
– Нет уж, спасибо, – с полным ртом отозвался Эдди. – Там сущий ад творится, а ты тут сидишь, попивая апельсиновый сок, спокойная, как пупырышек на соленом огурце... Черт, эти круасаны или как они там называются, потрясающе хороши. Эй! Герр Обер! Принесите мне еще парочку. Ja, danke. Да, спасибо (нем.)


– Проблемы последуют за нами повсюду. Здесь мы в такой же безопасности, как в любом другом месте. На деле тут даже лучше, поскольку мы не на открытом месте.
– Хорошо. – Эдди кивнул, не переставая жевать. – В парке была жуткая сцена.
– В парке еще не так плохо. А вот у Рейн-Спайр совсем худо. «Боевые птицы Махаона» захватили вращающийся ресторан. Они крадут кожу.
– Что за «Боевые птицы»?
Сардинка поглядела на него удивленно:
– Ты о них не слышал? Они из НАФТА. Преступный синдикат. Вымогательства со страховкой, защита, плюс они держат все казино Республики Квебек...
– Ладно, ладно. А что такое кража кожи?
– Это новый вид мошенничества. Они крадут кусочек кожи или образец крови. Понимаешь? С твоим ДНК. А через год объявляют тебе, что держат в заложниках твоего новорожденного сына или дочь, что ребенка прячут где-нибудь на Юге... А потом они пытаются получить с тебя деньги и заставляют платить снова и снова...
– Ты хочешь сказать, они крадут гены тех, кто обедает в ресторане?
– Да. Поздний завтрак в Рейн-Спайр – это очень престижно. Все жертвы – люди или состоятельные, или знаменитые. – Внезапно она рассмеялась, довольно горько, довольно цинично. – Меня ждет очень напряженный год, Эдди, и все благодаря этому. Новая работа – охранять кожу моего клиента.
Эдди подумал немного:
– Что-то вроде наемной матки, а? Это чистой воды извращение.
Сардинка кивнула:
– «Боевые птицы» – все помешанные, они даже не этнические преступники, они сеть групп по интересам... Преступление – чертовски гадкое дело, Эдди. Если когда-нибудь подумывал сам попытаться, даже думать забудь.
Эдди хмыкнул.
– Подумай об этих детях, – пробормотала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17