Нам нужны скорые результаты.
– Тогда ты вышел на нужного человека, – деловито ответил Раф. – Я всегда специализировался на скорых результатах. – Он пожал Ээро руку. – Ты очень нам помог, Ээро. Приятно было с тобой познакомиться. Наслаждайся пребыванием на островах. Мы ждем дальнейших конструктивных контактов. Viva la revolucion digitale! Да здравствует цифровая революция! (исп.)

До свиданья и удачи.
– У вас еще нет для нас больших денег? – спросил Ээро.
– Ждать осталось недолго, – ответил ему Старлитц.
– Могу я получить денег на такси?
Старлитц дал ему стомарковую банкноту Жана Сибелиуса.
– Ух ты, – выдал Ээро с меланхоличной улыбкой. Убрав банкноту в карман ковбойки, он удалился.
Старлитц проводил хакера до двери и оглядел улицу, по которой засеменил прочь мертвецки бледный финн. Он даже не удивился, увидев двух телохранителей Хохлова, неумело прячущихся возле наемного белого «херца», припаркованного чуть дальше у обочины. Предположительно, они передавали сигналы от потайных подслушивающих устройств, какими русские наверняка в избытке напичкали явочную квартиру Рафа.
Ээро проплыл мимо русских мафиози с рассеянностью хакерского эгоцентризма. Старлитц решил, что парнишка любопытный экземпляр. В Японии было полно крутых готов, но вампирские детишки в черном никогда не спаривались с популяцией японских хакеров. Однако здесь, в Финляндии, похоронного вида, с поставленными гелем прическами фанаты «Кьюр» встречались по всей палитре общества: среди автомехаников, обслуги гостиниц, развозчиков пиццы, правительственных клерков и прочих трудяг всех мастей.
Вернувшись, Старлитц обнаружил, что Раф разыскивает по кухонным шкафам кофе.
– Айно, давай рассмотрим политическую ситуацию.
Айно послушно присела на кухонный табурет из березы.
– Аланды – цепь островов в Ботническом заливе между Финляндией и Швецией. Архипелаг включает в себя Аланд, Фегле, Кекар, Соттунгу, Кумлинге и Бренде.
– Ну да, ну да, о'кей, – хмыкнул Старлитц.
– Крупнейший город – Мариэхамм с населением десять тысяч жителей. – Она помолчала. – Там и будет создан автономный цифровой банк.
– Пока все отлично.
– На Аландских островах проживает двадцать пять тысяч человек, в основном рыбаки и фермеры, но тридцать процентов населения заняты на обслуживании туризма. Они управляют мелкими казино и магазинчиками дьюти-фри. Аландские острова пользуются популярностью как место поездок на выходной день с континентальной Европы.
Старлитц кивнул. Он видел окончательный список потенциальных стран-кандидатур на место русского оффшорного банка. Аланды были из них самыми привлекательными.
Айно села прямее.
– Население – автохтонное, язык – шведский. В 1920 году против собственной воли и против народного массового плебисцита острова передали Финляндии по соглашению, одобренному ныне не существующей Лигой Наций. На деле эти угнетенные люди – не финны и не шведы. Они аландцы.
– Национальное освобождение островов будет проходить по двум фронтам. – Раф ловко поставил кофейник на конфорку. – Во-первых, Фронт освобождения Аландских островов, который, по сути, моя операция. Второй фронт – люди Айно из университета, «Антиимпериалистические Ячейки Суоми», поставившие себе целью покончить с постыдной несправедливостью финского империализма. Внезапное начало вооруженной борьбы и кампания террора спровоцируют внутренний кризис в Финляндии. Самым простым и очевидным решением будет дать Аландским островам автономию. Поскольку до островов всего несколько часов морем из Петербурга, это развяжет руки Организации для ведения банковских операций.
– Ты деловой парень, Раф.
– Я слишком долго почивал на лаврах, – отозвался тот, тщательно споласкивая новенькие кофейные кружки. – У нас теперь обновленная Европа. Множество фантастических возможностей.
– Как скажешь. А эти деревенщины действительно хотят независимости? У них, кажется, и так все в порядке.
Раф, удивленный таким вопросом, улыбнулся.
– Еще много чего надо сделать для поднятия революционного самосознания на Аландах, – нахмурилась Айно. – Но мы из «Антиимпериалистических Ячеек Суоми» найдем ресурсы, чтобы проводить политическую работу. Победа будет за нами, поскольку финское либерально-фашистское государство не в силах будет обуздать плененный народ. А если оно все же пойдет на это, – она горько улыбнулась, – это только продемонстрирует шаткость нынешнего финского режима и его элементарную несостоятельность как европейского государства.
– Кто у нас есть на месте на Аландах, кто бы говорил на местном садистском варианте шведского? Так, на случай, если нам это потребуется, скажем, предъявить претензию по телефону или еще что?
– У нас там есть три человека, – отозвался Раф. – Новый премьер, новый министр иностранных дел и, конечно, новый министр экономики, кто будет облегчать расчистку дороги для русских операций. Они – теневой кабинет Аландской республики.
– Три человека?
– Это ж полно людей! Там всего населения-то двадцать пять тысяч. Если наши прогнозы верны, то оффшорный банк отмоет двадцать пять миллионов долларов за первые же полгода! Эти острова – всего лишь камешки. Это картошка с рыбой и казино для немцев. Местных в расчет можно не брать. Мафия и ее друзья могут скупить их на корню.
– Они важны, – вмешалась Айно. – Они важны для Движения.
– Ну разумеется.
– Аландцы заслуживают собственного государства. Если они его не заслуживают, то и мы, финны, не заслуживаем своего. Финнов всего только пять миллионов.
– Мы всегда пасуем перед политическим принципом, – снисходительно ответил на это Раф и протянул ей полную до краев кружку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19