Потом загнали в стену арматуру и подвесили мастерскую. «Пауки» – фанатики верхолазания, как я фанатик велосипедов, только они относятся к своему занятию еще серьезнее, чем я, и их очень много. Они были среди первых скваттеров Зоны. Это мои друзья.
Пит встал на одно колено и заглянул Китти в глаза.
– Я люблю вламываться в разные места, а ты? Самое разлюбезное дело – взять и куда-нибудь вломиться. – Он порылся в своей суме и вытащил фотоаппарат. – Только воровать – это неспортивно. Разве что прихватить трофеи как доказательство, что вы где-то побывали. – Он сделал несколько снимков. – Но вы, мэм, не устояли перед алчностью, внесли дух собственничества и присвоения в наше прекрасное дело и тем его предали. Вы поставили пятно на наш спорт. – Он выпрямился. – Мы, «городские пауки», не любим заурядных грабителей, особенно тех, кто проникает с корыстными целями в жилища наших клиентов, вроде Лайла. А больше всего – безмозглых воров, застигнутых на месте преступления, как вы.
Пит нахмурил кустистые брови:
– Знаешь, как бы я предложил поступить, старина Лайл? Давай обмотаем твою приятельницу кабелем с ног до головы, вынесем на людное место и повесим вниз головой под куполом!
– Не очень-то человеколюбиво! – серьезно заметила Мейбл.
Пит оскорбленно засопел.
– Учти, я не собираюсь брать с него плату! Представь, как изящно она будет вращаться при свете сотен фонарей, отражаясь в бесчисленных зеркалах!
Мейбл опустилась на колени и заглянула Китти в лицо.
– Она пила воду после того, как лишилась чувств?
– Нет.
– Ради Бога, Лайл, напои бедную женщину водой!
Лайл подал Мейбл пластмассовую бутылку.
– Кажется, вы оба так и не врубились, – сказал он. – Полюбуйтесь, чего я с нее понаснимал! – Он показал им очки, ботинки, оружие, перчатки, альпинистское снаряжение и все прочее.
– Ух ты! – Пит нажимал на своих очках кнопки, чтобы рассмотреть инвентарь в мельчайших подробностях. – Это не простая грабительница, а прямо уличный самурай из «Пташек войны» или того почище!
– Она называет себя федеральным агентом.
Мейбл резко выпрямилась и отняла у Китти бутылку.
– Шутишь?
– Спроси у нее сама.
– Я социальный работник пятой категории из управления городского развития. – Она показала Китти удостоверение. – А вы кто?
– Я не готова к немедленному разглашению подобной информации.
– Прямо не верится! – Мейбл убрала потрепанное голографическое удостоверение обратно в фуражку. – Как я погляжу, ты поймал члена правореакционного секретного формирования! – Она покачала головой. – У нас в управлении только и слышишь о правых военизированных группах. Но я никогда не видела их боевиков живьем.
– Внешний мир полон опасностей, мисс социальный работник.
– Она еще будет мне рассказывать! – возмутилась Мейбл. – Я работала на «горячей линии», уговаривала самоубийц не расставаться с жизнью, а террористов – не казнить заложников. Я профессиональный социальный работник! Я видела столько ужаса и страдания, сколько тебе и не снилось. Пока ты отжималась в своем тренировочном лагере, я имела дело с реальным миром. – Мейбл машинально глотнула из бутылки. – Что тебе понадобилось в скромной велосипедной мастерской?
Китти не соизволила ответить.
– Кажется, дело в этом телеприемнике, – подсказал Лайл. – Его доставили сюда вчера. Через несколько часов явилась она и давай со мной заигрывать, намекать, что хочет здесь пожить. У меня сразу возникли подозрения.
– Естественно, – откликнулся Пит. – Промашка, Китти. Лайл сидит на антилибидантах.
Китти презрительно покосилась на Лайла.
– Теперь понятно! – выдавила она. – Вот, значит, во что превращается мужичок, перестав интересоваться сексом: в бесполое существо, ковыряющееся в гараже!
Мейбл вспыхнула.
– Слыхали? – Она пнула мешок с Китти ногой. – Какое ты имеешь право издеваться над чужими особенностями и интересами? Особенно после попытки превратить человека в объект сексуальной манипуляции в своих противозаконных целях? Совсем совесть потеряла? Да ты... Тебя надо судить!
– Попробуй.
– И попробую!
– Вот и давай подвесим ее за ушко на солнышке! – подхватил Пит. – И созовем прессу! Нам, «паукам», очень пригодится ее инвентарь: все эти уши-телескопы, порошок для снятия отпечатков с пальцев ног, подслушивающие устройства, присоски для лазания, специальный трос – все вместе! Только не ее военная обувка.
– Все это мое, – серьезно предостерег Лайл. – Я первым это увидел.
– Давай так, Лайл: ты уступаешь нам ее барахло, а мы прощаем тебе должок по монтажу мастерской.
– Держи карман шире! Одни ее боевые очки стоят всей этой мастерской.
– А меня интересует этот телеприемник, – алчно заявила Мейбл. – Кажется, это не слишком сложное устройство? Оттащим-ка его парням из «Синего попугая» и попросим разобрать на части. Запустим схему в Сеть и подождем, что выпадет из киберпространства.
– За ужасные последствия столь глупого и безответственного поступка будешь отвечать сама, – прошипела Китти.
– Ничего, я рисковая, – беззаботно ответила Мейбл, заламывая фуражку. – Пусть моя либеральная головка от этого немного пострадает, зато твоя фашистская башка треснет, как гнилой орех.
Китти отчаянно завозилась в мешке. Все трое с интересом наблюдали, как она пускает в ход зубы и ногти, как молотит ногами. Результат был нулевым.
– Ладно, – прохрипела она, отдуваясь. – Я сотрудница сенатора Крейтона.
– Кого-кого? – спросил Лайл.
– Джеймса П. Крейтона – он сенатор от вашего Теннесси на протяжении последних тридцати лет.
– А я и не знал, – признался Лайл.
– Мы анархисты, – объяснил Пит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12