- Я тебе благодарна не знаю как, Витя.
- За что же, королева моя?
- За то, что ты рекомендовал меня на эту роль и настоял на своем.
По делу она должна бы быть благодарной отставному полковнику милиции.
Кузьминский ощерился в улыбке и сделал, выезжая на Садовое, левый поворот.
До Дома кино рукой было подать.
В ресторане гужевались, обедая, нувориши - скоробогатеи. Но дорогому
постоянному посетителю и известному сценаристу столик спроворили без
лишних слов. Официантка Танечка мгновенно принесла заказ и, в ожидании
первого подноса, Кузьминский заговорил о главном. Ради чего и пригласил ее
на обед.
- Меня наш главный старичок подослал, - напомнил он. - Кое о чем
спросить тебя надо.
- Ну, мужики, ну, засранцы! - яростно восхитилась она, показав, что
хорошая актриса, и резко поменяла ритм и интонацию: - Давай спрашивай.
- Ты не замечала слежки за собой?
- Да вроде нет. Ты же знаешь, одно время ходил за мной охранник от
Ваньки, а теперь, по-моему, никто не ходит.
- От Ваньки ли? - усомнился Кузьминский. - Ну ладно. А телефонные
звонки были?
- Были.
- От кого?
- От поклонников, балда!
- А не от поклонников?
- Были.
- От кого? - занудливо доставал Кузьминский.
- От сожителей! - заорала она на весь ресторан. - От тебя, к примеру.
- А если не к примеру?
- Ты мне выпить дашь?
- Несут, - обрадовал ее Кузьминский, увидев официантку с подносом.
Танечка мигом расставила на столе графинчик, бутылки с водой и легкую
предобеденную закуску. Ухватив маленький графинчик, как гренадер Петра
Первого гранату, Виктор тотчас налил Алусе.
- Сам не пьешь, а меня спаиваешь, - сварливо отметила она. Будто
только что не требовала выпить.
- Не хочешь, не пей, - резонно отметил он. В связи с чем она сей
момент и выпила. Выпила и запихнула в рот печеночное канапе целиком. Потом
намотала на вилку податливый кусок семги и его тоже отправила в рот.
Кузьминский ждал окончания процесса предварительного насыщения. Прожевав,
наконец, Алуся потребовала:
- Наливай по второй.
- По второй не получается. Знаешь сколько рюмок в том стакане? -
возразил он, наливая. Она потянулась к налитой рюмке, но он закрыл ее
ладонью и мягко сказал:
- Алусенька, миленькая, ответь мне на последний вопрос, и я от тебя
отстану. Пить будешь, гулять будешь, а смерть придет - помирать будешь. Ты
меня слышишь, цыпленочек? Ты меня поняла, ласточка?
- Я тебя слышу и поняла, - важно сказала она. - Вопрос задавай.
- Меня очень интересуют люди, с которыми контактировал твой Иван.
- Не мой! - перебивая, возразила она.
- ...Люди, с которыми контактировал не твой Иван, когда вы были
вместе. В ресторанах, на домашних междусобойных вечеринках, на загородных
пикниках. О Горском, Краснове, поганце Федорове можешь не упоминать. Меня
интересуют другие, мне неизвестные.
- Ну, кто? - Алуся сообразно с состоянием легкомысленно задумалась: -
Ну, Широв такой, старый хрен из ЦК. Он все боялся чего-то, все время
говорил: "Только тихо, только тихо!" А сам тайно меня за жопу трогал.
Подойдет?
- Подойдет. Давай о других.
- Помню Ванька меня с собой в город Красносоветск брал...
- Нет такого города, Алусик мой!
- Но, в общем, какой-то красный городок, километрах в ста от Москвы.
Ванька туда в командировку ездил, а меня взял, чтобы не скучать. С нами
еще один клиент был, потасканный плейбой. В этом Красносранске тамошний
начальник Гена в резиденции для почетных гостей очень мило нас принимал.
- А имя-фамилию клиента, который с вами был, не помнишь?
- Звали-то Димой вроде, а по фамилии не представился.
- Ну, а чем занимается, кто такой в этом мире - разговор не шел?
- Вроде во Внешторге работает, потому что о купле-продаже говорил.

48
Алик долго-долго смотрел на утихавший живой огонь. Знамя пламени
сначала было разорвано на флажки, а потом превратилось в маленькие
вымпелы, которые неожиданно возникали на пепельно-бордовых останках
поленьев. Каминный костер умирал. Спиридонов перевел взгляд на собеседника
и негромко, по-доброму спросил:
- Зачем вы нам тогда врали, Гена?
Геннадий Пантелеев особой кочергой измельчил угли в камине, повесил
кочергу на специальный кованый столб, где уже висели лопатка и щипцы,
вздохнул, откинулся в кресле и возразил:
- Мы не врали, Алик. Мы умолчали.
- Почему? - почти надрывно потребовал ответа Спиридонов.
- Почему? - Пантелеев задумался и ответил: - Я сам не уверен, что
знаю почему. Ну, наверное, в данном конкретном случае нам показалось, что,
расскажи мы всю правду о Курдюмовских визитах, это будет выглядеть в
какой-то степени предательством. Мы не соврали. Мишка даже подробно вам
рассказал о том, как уходит отсюда неучтенная международной квотой часть
изделий. Вы же сделали соответствующие выводы из его рассказа?
- Сделали, - подтвердил Спиридонов. Перед ним вместо огня была куча
золы.
- Будто и не врали мы, да? - продолжал размышлять вслух Пантелеев. -
И не предавали. А в общем и целом получается, что замешаны в чем-то
грязном и вонючем. Знаешь, за последние два-три года появились неизвестно
откуда новые люди, много новых людей. Откуда они, Алик?
- Откуда и мы с тобой. Только к "новым" добавь еще и молодые...
- Вероятно, ты прав. Но, новые они или молодые, они чужие. А те, с
кем мы сталкивались, рядом жили, общались, кому подчинялись, кем
командовали, кого любили, кого презирали последние тридцать с лишним лет -
свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98