Ему там уже нечего было делать, и он
спокойно направился к выходу.
- Устаю от классики, - объяснил он свой уход стражнику у ворот,
общаясь только голосом и скрывая лицо. Мимо, прорычав что-то охране,
проскочил бесшумно стуча палкой, отставной милицейский полковник Смирнов.
Он знал полковника, его ему показали. Смирнова сопровождал некто в
кожанке, которого он не знал...
- Я никак не мог остановить Курдюмова, - глухо оправдывался Сырцов,
твердо глядя в глаза Смирнову: - Никак. А стрелять... нет у меня таких
инструкций стрелять в человека, идущего сквозь толпу.
- Курдюмовым нас помазали по губам, отвлекая, Жора, - горестно
сообщил о своей догадке Смирнов. - Живой Курдюмов по их замыслу отвлек
внимание всех, кому он крупно интересен. А они, пользуясь паузой,
провернули здесь нечто мерзкое. Пошли в дом.
Они были уже на террасе, когда, приближаясь, завыли две сирены -
милицейская и скорой помощи. Тут же на террасу выскочил подполковник Махов
в белом смокинге.
- Что там, Леонид? - спросил Смирнов. Махов заметил, наконец, своего
бывшего начальника, заметил и бывшего подчиненного. Извлек из особого
кармашка где-то в поле смокинга (чтобы не деформировать силуэт) "Житан",
зажигалку и, закурив, ответил спокойненько:
- Самострел в сортире.
- Самоубийство? - постарался уточнить Смирнов.
- Вполне возможно. Но надо как следует посмотреть, - и, переключаясь,
жестко отдал инструкции выскочившим из милицейской "Волги" четверым в
штатском: - Сортир в полуподвале первого крыла. Есть возможность кое-что
подсобрать. Я был там первым и поставил охрану из местных. Действуйте,
действуйте!
Четверо (мент, следователь и два эксперта) помчались в сортир правого
крыла. Медики из "Рафика", неторопясь, готовили носилки.
- Кто? - опять спросил Смирнов.
- А черт его знает! - уже злобно ответил Махов: мешали самым дорогим
затяжкам после встряски. - Он весь в кровище, а я все-таки на праздник
приоделся. Сейчас ребятки по карманам пошарят, и узнаем.
- В рот? - предположил Смирнов.
- Угу, - подтвердил Махов.
- Машинка?
- По-моему, "Магнум". Эксперты уточнят, но, скорее всего, не
ошибаюсь.
- Серьезный инструмент. Откуда он у человека, пришедшего повеселиться
и выпить в культурный центр обездоленных детей?
- Чего не знаю, того не знаю, - Махов совершенно не аристократично
щелчком отправил чинарик "Житана" в дальние кусты. - А вы, Александр
Иванович, по какой причине оказались в культурном центре для обездоленных
детей?
- Мы вот с Жорой хотим Ивана Курдюмова схватить. Не видал здесь
такого?
- Может и видал. А кто он?
Махов смотрел на Смирнова тухлым глазом, Смирнов смотрел на Махова
тухлым глазом, а Сырцов, стоя чуть с сторонке, слушал, как в большом зале
мощный бас с шаляпинскими интонациями рассказывал:
"Жили двенадцать разбойников, жил кудеяр-атаман.
Много разбойников пролил крови честных христиан."
Про смерть в сортире знали только те, кому положено знать. Они и
суетились. Участники презентации продолжали делать свое благородное дело:
пить вино, мило беседовать, незаметно обжиматься и, естественно, слушать
хорошую музыку.
Подошел мент из бригады и сказал Махову:
- Похоже, это не наш, начальник.
- Это почему?
- Работник Министерства иностранных дел. И дипкурьер к тому же.
- Совершеннейший гебистский клиент, - решил Махов. - Звони им, Гриша.
- Фамилия его как? - поспешил без надежды спросить Смирнов.
- Савкин. Геннадий Иванович, - автоматически ответил мент и пошел
искать телефон. Махов, окончательно расслабившись, закурил вторично.
- Везет тебе в последнее время, Леня, - сказал Смирнов.
- Стараюсь.
- Это не ты, это кто-то старается.
- Так кто же старается? - ощетинился вдруг Махов.
- Судьба, - объяснил Смирнов. - Везенье - это судьба.
- Пойдемте отсюда, Александр Иванович, - подал голос Сырцов.

33
С презентации вернулись очень поздно. Имевшая успех Алуся насосалась
там у детишек прилично. Без разуменья и соразмерности рухнув на тахту, она
отшибла задницу, обиделась неизвестно на кого и решила плачуще:
- Все! Постель стелить не буду! Будем спать, как на вокзале!
И, действительно, завалилась на тахту, не снимая меховой жакетки и
декольтированного платья. Только туфлями выстрелила по разным углам. Злой,
как бес, Кузьминский направился на кухню. В связи с водительскими
обязанностями он был трезв, как Егор Лигачев, и намерен сиюминутно
ликвидировать какое-либо свое сходство с одним из лидеров бывшей когда-то
КПСС.
- Витька, телефон принеси! - прокричала из комнаты Алуся. - Мне с
Лариской срочно поговорить надо.
- Третий час уже! - для порядка проворчал Виктор, вырвал штекер и
перенес аппарат из кухни к алуськиной тахте. - Очень хочется услышать как
ты хороша была сегодня, да?
- Пошел вон! - капризно распорядилась она и поставила телефонный
аппарат себе на живот. Для удобства.
Кузьминский на кухне, на всякий случай, прицепил наушник и включил
его в сеть. Пока готовил выпить-закусить с интересом слушал сплетни,
интонацию сплетни, стиль сегодняшней сплетни. Авось для дела пригодится.
Порезал свежих огурчиков и тут же посолил. Огурчики сразу дали
направляющий дух. Дух этот торопил сделать основное, и Кузьминский, вынув
бутылку "Смирнофф" из холодильника, налил в старинную двадцатиграммовую
стопку до краев. Под благоухающую дольку огурца, под животворящий вкус
черняшки, а ну ее, всю до дна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98