Ты
устроил себе тяжелую жизнь, Витя: придется тебе каждый вечер,
следовательно, и ночь, проводить у нее.
- Как она в постели, Витя? - болея за него, полюбопытствовал Казарян.
- Да иди ты! - не принял юмора Кузьминский. - Мне же работать надо, я
по ночам работаю...
- Вот и будешь работать по ночам, - успокоил Казарян.
- Где у нее телефон: в комнате или на кухне? - спросил Смирнов.
- На кухне.
- А в комнате телефонная розетка имеется?
- Откуда я знаю?! - возмутился Кузьминский.
- Ты к ней как сыскарь пришел, все должен был замечать. А у телефона
поводок длинный или короткий?
- Короткий, по-моему.
- Значит есть розетка в комнате. Такие девицы очень любят
разговаривать по телефону с комфортом. На кухне не отвлекаясь от приема
пищи, в комнате - лежа. Когда он позвонит, ты, если она возьмет трубку на
кухне, воспитанно переместишься в комнату, если она будет говорить в
комнате, то на кухню. И спокойненько подключишься. Мы тебя гонконгской
трубкой обеспечим. Это очень важно, Витя, это определение местонахождения.
Если он в ближнем Подмосковье, в городках, которые обозначены на карте, то
в тех местах, как правило, автоматики нет, соединяют телефонистки, которые
обычно называют пункт вызова. Ну, а если нет, то будешь делать выводы из
разговора.
- И как долго мне комедию с любовью ломать?
- До упора, Витя. Пока он не позвонит.
Вляпался Витя Кузьминский, ох и вляпался! Он понуро сидел в кресле,
опустив в безнадеге руки меж колен. Трое подчеркнуто сочувственно смотрели
на него, делая вид, что вошли в его положение. Казарян очень серьезно
возвестил:
- Если партия сказала: "надо", комсомольцы отвечают: "есть!"
Кузьминский не отреагировал на его ерничество. Мотнул головой,
отряхнулся, встрепенулся (а что оставалось делать?) и бодро спросил:
- А вы-то сами что-нибудь раскопали?
- Самую-самую малость, - признался Смирнов. - Выявили наиболее
близких к нему соратников по партии, которых следует прижать в первую
очередь. Но нет, нет на них пока серьезной компры. Чтобы прижать
по-настоящему. Во всяком случае, определили места их пребывания, нынешние
контракты и возможные подходы. Технические службы нашего дорогого Игоря
Дмитриевича помогли выяснить, кому принадлежат пятизначные телефоны. Это
первые отделы. Завтра я и Алик попытаемся внаглую скатать на один объект,
у Алика в этом городе знакомый имеется, так что экспедиция у нас на весь
день. Роман берет на себя одного из соратников, он знает его, и слабинки
знает, на которых можно поиграть.
- А я? Что мне завтра делать?
- Тебе задача определена, - напомнил Казарян. - Трахаться. Сегодня,
завтра, послезавтра... Будет трудно, очень трудно, но ты же советский
человек!

11
К профессорскому дому на Ломоносовском Сырцов прибыл как обычно - к
половине восьмого. Знал наверное, что измениться вряд ли что могло за
сутки, но работа есть работа и к тому же, как говорят футболисты, порядок
бьет класс. Обычная черная сыщицкая маета - проверка объекта. Вошел в
пустой притихший подъезд, даже лифт молчал - рано еще для обитателей этого
дома. Пройдя не экономно обширные помещения, спустился на несколько
ступенек к запасному выходу во двор. Здесь все, как вчера, как позавчера,
как месяц тому назад, год, два: площадка перед двустворчатой дверью являла
собой нелепое подобие мавзолея - камень на камень, кирпич на кирпич.
Когда-то очень давно управдом распорядился, видимо, сложить оставшиеся
после ремонта стройматериалы именно здесь. Временно, естественно. И с тех
пор возможность проникнуть кому-либо в дом со двора была равна возможности
барона фон Грюнвальдуса, доблестного рыцаря, взять замок.
Сырцов проехал на лифте до самого верха, трижды выборочно
останавливаясь на казавшихся ему подозрительных этажах. Выходил,
осматривался, прислушивался. Вроде все в порядке. Спустил и вернулся в
автомобиль, который был поставлен так, чтобы видны были все подходы и
подъезды. Затылком приткнулся к углу между сиденьем и боковым стеклом,
одну ногу закинул на сиденье, другой, на полу, поддерживал устойчивое
равновесие - расслабился, чтобы ждать, долго ждать. Сергей Сергеевич
выходил к своему "фольксвагену" не раньше половины десятого. Хотя и
говорится: "Солдат спит - служба идет", Сырцов не позволял себе задремать.
Такие бабки надо отрабатывать добросовестно.
Двинули к продмагам старушки-пенсионерки. Побежали, тряся ранцами, в
школу ребятишки. Мало ребятишек в этом доме. В девять, задолго до начала
занятий, для того, чтобы прогуляться парком, пошли немногочисленные
профессоры. И сразу же за ними - энергичная стая нуворишей, в последнее
время путем обмена и покупки обильно проникших в этот дом. Треск стоял:
нувориши хлопали дверцами лимузинов иностранного производства. С минуты на
минуту должен был появиться работодатель.
Но случилось экстраординарное: первой покинула пенаты молодая
супруга, имевшая обыкновение нежиться в постели до десяти по крайней мере.
Сегодня спортивно-джинсовая Татьяна Вячеславовна страшно деловито
проследовала к "Ситроену" и, сразу же, не разогревая мотор, рванула с
места.
Что ж, поехали. Вывернув на проспект Вернадского, она погнала
"Ситроен" во все тяжкие. Проскочила светофор у Университетского (он еле
успел за ней), на недозволенной здесь скорости помчалась по метромосту. С
мостового горба Сырцов увидел перспективу и успокоился:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98