ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
! - завопил амбал.
- Я - друг Алексея. И мне сейчас очень хочется раздавить тебя, как
клопа, сучонок. Но я пока этого делать не буду, потому что еще больше мне
хочется стереть в порошок твоего шефа.
- Ты кто такой, чтобы меня допрашивать?! - вопил амбал. - Ты кто
такой?!!
- Не ори, - поморщившись, попросил Смирнов. - И слушай меня
внимательно. Кое-какие косвенные по факту твоего участия в убийстве у меня
имеются. Их, я допускаю, может не хватить для обвинительного вердикта в
суде, но мне-то ясно, что ты убивал. Даже если тебя оправдают по делу об
убийстве, ты все равно пойдешь в лагеря за вымогательство. Мне стоит
шепнуть словечко кому надо, и тебя в зоне ждет разборка за убийство
законника. Надеюсь, ты понимаешь, чем кончится эта разборка.
- Чего вам от меня надо? - хрипло спросил амбал. Он сломался.
- Мне надо знать, кто приказал тебе убить Борзова. Удоев? Голубев?
- Голубев, - признался амбал. - Он лично сам эту операцию
разрабатывал.
- А ты убивал.
- Я не убивал, я технику для подслушивания готовил, а стрелял Жека...
- Молодец, - с отвращением похвалил амбала Смирнов. - Всех заложил.
- Мои показания вам не имеют юридической силы, - вдруг сказал амбал.
- Да ну? - удивился Смирнов, встал, вышел из-за стола, приказал. -
Поднимись-ка.
Амбал на всякий случай оторвал задницу от стула. Смирнов увидел
братское чувырло совсем рядом, не выдержал, ударил. Ударил самшитовой
палкой по амбаловым ребрам. Больно стало амбалу, очень больно, и он,
жалобно и тихо взвизгнув, опять присел на стул. Словесно, без слез
заплакал:
- Безоружного бьешь, старье, да? Безоружного?
Смирнов, не говоря ни слова, вышел в коридор. Привалившись спиной к
косяку, у двери стоял Сырцов. Увидел Смирнова, сказал горестно:
- Заделали вы меня, Александр Иванович, ох, как заделали...
- А ты ничего не слышал и раскручивай свой рэкет спокойненько.
- Себе-то, к сожалению, не скажешь: я не слышал. Я слышал. - Сырцов
пожал протянутую Смирновым руку и решительно шагнул в свою комнату.
Смирнов устроился передохнуть в закутке для незадачливых посетителей
этого замечательного учреждения. Он сидел, положив подбородок на рукоять
палки и закрыв глаза. Отвратительно он себя чувствовал, так отвратительно,
что хотелось блевать. Не открывая глаз, не открывая рта, он тихо-тихо
стонал. Не помогало. Тогда он открыл глаза, поднялся и постарался вслух
себя убедить в том, что:
- Это все оттого, Смирнов, что ты не жрамши и не спамши.
Он проснулся в двадцать один ноль-ноль, потому что на него смотрели.
Он открыл глаза и осознал, что спал одетым на гостинном диване в доме
Алика Спиридонова. Осознав это, увидел терпеливо сидевших рядом с диваном
Алика, Романа и Виктора. Они сидели и молчали в ожидании, когда он
проснется сам. Он проснулся окончательно и зевнул. Очень не хотелось
вставать.
- На твоем примере убеждаюсь, что старость - не радость, - объявил
Казарян.
- Да иди ты... - послал его куда-то Смирнов, спустил ноги, помотал
мутной головой и решил: - Пойду умоюсь.
Он пустил холодную струю себе на затылок и так, согнувшись, терпел
долго. Замерз до дрожи, прекратил издевательство над собой, жестким
полотенцем беспощадно вытер волосы. Глядя в зеркало, бережно расчесал
жидкую свою шевелюру и, причесываясь, понял, что настроение у него
неплохое, рабочее настроение.
Сначала рассматривали казаряновские фотографии. Фотографии были
доброкачественны и убедительны. Потом Смирнов распорядился:
- Читай, Алик.
Алик читал минут пятнадцать. Слушали внимательно, потому что по
порядку изложенная, по пунктам осмысленная, в перспективе рассмотренная
история эта оказалась страшненькой и таила в себе смертельную опасность.
После затяжной паузы Смирнов уважительно признал:
- Хорошо поработал, Алик.
- Общевато несколько. Конкретики бы прибавить, - не мог не
покритиковать Виктор.
- Нам нужен предупреждающий об опасности документ, который завтра
должен быть официально передан в соответствующую комиссию республиканского
парламента известным журналистом Александром Спиридоновым. Этот документ
имеется. А конкретику... Конкретику, если она понадобится, предоставим
комиссии после веселых приватных бесед с некоторыми фигурантами этого
дела. - Смирнов, сам того не ощущая, вновь стал действующим милицейским
полковником, разрабатывающим серьезную операцию. - Беседы эти будут
проведены в параллели со спиридоновским визитом в комиссию. Фигуранты, я
думаю, после нашего посещения базы сегодня же поспешно вернулись в Москву.
- И самого главного трясти будем? - спросил Казарян.
- Если бы он был самым главным! Он всего только главный над этим
спецназом. - Смирнов поднял глаза на Казаряна, поморгал ими, размышляя. -
Нет, Рома, подождем его реакции на наши завтрашние действия.
- А если уйдет? - Казарян был деловит. К нему тоже вернулась сыщицкая
молодость.
- Некуда ему уйти. Да и не будет он даже пытаться. Не дурак - твердо
знает, что жизнь уже прожита. Итак, завтра мы нагло - чем раньше, тем
лучше - посещаем дорогих наших друзей. Я трясу Голубева, Виктор, Федоров
за тобой, а ты, Рома, займешься Бартеневым.
- Каким Бартеневым? - не спросил - ахнул Виктор.
- Режиссером твоим, Виктор, - объяснил Казарян. - Дурачком-всадником
на белом коне.
Ровно в девять утра, игнорируя вопросы привратницы, Смирнов миновал
вестибюль-оранжерею, поднялся в лифте на шестой этаж и позвонил у нужной
ему двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
- Я - друг Алексея. И мне сейчас очень хочется раздавить тебя, как
клопа, сучонок. Но я пока этого делать не буду, потому что еще больше мне
хочется стереть в порошок твоего шефа.
- Ты кто такой, чтобы меня допрашивать?! - вопил амбал. - Ты кто
такой?!!
- Не ори, - поморщившись, попросил Смирнов. - И слушай меня
внимательно. Кое-какие косвенные по факту твоего участия в убийстве у меня
имеются. Их, я допускаю, может не хватить для обвинительного вердикта в
суде, но мне-то ясно, что ты убивал. Даже если тебя оправдают по делу об
убийстве, ты все равно пойдешь в лагеря за вымогательство. Мне стоит
шепнуть словечко кому надо, и тебя в зоне ждет разборка за убийство
законника. Надеюсь, ты понимаешь, чем кончится эта разборка.
- Чего вам от меня надо? - хрипло спросил амбал. Он сломался.
- Мне надо знать, кто приказал тебе убить Борзова. Удоев? Голубев?
- Голубев, - признался амбал. - Он лично сам эту операцию
разрабатывал.
- А ты убивал.
- Я не убивал, я технику для подслушивания готовил, а стрелял Жека...
- Молодец, - с отвращением похвалил амбала Смирнов. - Всех заложил.
- Мои показания вам не имеют юридической силы, - вдруг сказал амбал.
- Да ну? - удивился Смирнов, встал, вышел из-за стола, приказал. -
Поднимись-ка.
Амбал на всякий случай оторвал задницу от стула. Смирнов увидел
братское чувырло совсем рядом, не выдержал, ударил. Ударил самшитовой
палкой по амбаловым ребрам. Больно стало амбалу, очень больно, и он,
жалобно и тихо взвизгнув, опять присел на стул. Словесно, без слез
заплакал:
- Безоружного бьешь, старье, да? Безоружного?
Смирнов, не говоря ни слова, вышел в коридор. Привалившись спиной к
косяку, у двери стоял Сырцов. Увидел Смирнова, сказал горестно:
- Заделали вы меня, Александр Иванович, ох, как заделали...
- А ты ничего не слышал и раскручивай свой рэкет спокойненько.
- Себе-то, к сожалению, не скажешь: я не слышал. Я слышал. - Сырцов
пожал протянутую Смирновым руку и решительно шагнул в свою комнату.
Смирнов устроился передохнуть в закутке для незадачливых посетителей
этого замечательного учреждения. Он сидел, положив подбородок на рукоять
палки и закрыв глаза. Отвратительно он себя чувствовал, так отвратительно,
что хотелось блевать. Не открывая глаз, не открывая рта, он тихо-тихо
стонал. Не помогало. Тогда он открыл глаза, поднялся и постарался вслух
себя убедить в том, что:
- Это все оттого, Смирнов, что ты не жрамши и не спамши.
Он проснулся в двадцать один ноль-ноль, потому что на него смотрели.
Он открыл глаза и осознал, что спал одетым на гостинном диване в доме
Алика Спиридонова. Осознав это, увидел терпеливо сидевших рядом с диваном
Алика, Романа и Виктора. Они сидели и молчали в ожидании, когда он
проснется сам. Он проснулся окончательно и зевнул. Очень не хотелось
вставать.
- На твоем примере убеждаюсь, что старость - не радость, - объявил
Казарян.
- Да иди ты... - послал его куда-то Смирнов, спустил ноги, помотал
мутной головой и решил: - Пойду умоюсь.
Он пустил холодную струю себе на затылок и так, согнувшись, терпел
долго. Замерз до дрожи, прекратил издевательство над собой, жестким
полотенцем беспощадно вытер волосы. Глядя в зеркало, бережно расчесал
жидкую свою шевелюру и, причесываясь, понял, что настроение у него
неплохое, рабочее настроение.
Сначала рассматривали казаряновские фотографии. Фотографии были
доброкачественны и убедительны. Потом Смирнов распорядился:
- Читай, Алик.
Алик читал минут пятнадцать. Слушали внимательно, потому что по
порядку изложенная, по пунктам осмысленная, в перспективе рассмотренная
история эта оказалась страшненькой и таила в себе смертельную опасность.
После затяжной паузы Смирнов уважительно признал:
- Хорошо поработал, Алик.
- Общевато несколько. Конкретики бы прибавить, - не мог не
покритиковать Виктор.
- Нам нужен предупреждающий об опасности документ, который завтра
должен быть официально передан в соответствующую комиссию республиканского
парламента известным журналистом Александром Спиридоновым. Этот документ
имеется. А конкретику... Конкретику, если она понадобится, предоставим
комиссии после веселых приватных бесед с некоторыми фигурантами этого
дела. - Смирнов, сам того не ощущая, вновь стал действующим милицейским
полковником, разрабатывающим серьезную операцию. - Беседы эти будут
проведены в параллели со спиридоновским визитом в комиссию. Фигуранты, я
думаю, после нашего посещения базы сегодня же поспешно вернулись в Москву.
- И самого главного трясти будем? - спросил Казарян.
- Если бы он был самым главным! Он всего только главный над этим
спецназом. - Смирнов поднял глаза на Казаряна, поморгал ими, размышляя. -
Нет, Рома, подождем его реакции на наши завтрашние действия.
- А если уйдет? - Казарян был деловит. К нему тоже вернулась сыщицкая
молодость.
- Некуда ему уйти. Да и не будет он даже пытаться. Не дурак - твердо
знает, что жизнь уже прожита. Итак, завтра мы нагло - чем раньше, тем
лучше - посещаем дорогих наших друзей. Я трясу Голубева, Виктор, Федоров
за тобой, а ты, Рома, займешься Бартеневым.
- Каким Бартеневым? - не спросил - ахнул Виктор.
- Режиссером твоим, Виктор, - объяснил Казарян. - Дурачком-всадником
на белом коне.
Ровно в девять утра, игнорируя вопросы привратницы, Смирнов миновал
вестибюль-оранжерею, поднялся в лифте на шестой этаж и позвонил у нужной
ему двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66