Казарян вздохнул, навинтил на
фотоаппарат соответствующую оптику, повесил его на шею и полез по ветвям,
как по ступенькам.
На видимой части территории базы бойцы по очереди преодолевали
усложненную полосу препятствий. Издали это казалось мальчишеской игрой, но
Смирнов знал, каким потом дается эта мальчишеская легкость. Ничего не
скажешь, хороши пареньки, хороши.
После полосы - рукопашный бой. Падали, вскакивали, вертелись колесом.
Чистенько, чистенько. Смирнов не слышал - чувствовал, как щелкал
казаряновский фотоаппарат.
В зону их видимости вошла небольшая групка. В униформе, как и бойцы,
но тяжелее, неповоротливее и увереннее шли эти несколько человек.
Начальники, Смирнов глянул вверх, на невидимого снизу Казаряна - слезай,
мол, - и вдруг услышал за спиной негромкий строгий голосок:
- Руки за голову. Лечь на землю.
Попали. Смирнов, не торопясь, сложил ладони на затылке. Чуть повернув
голову, краем глаза засек миниатюрного солдатика с укороченным
Калашниковым в руках. За ним еще одного, тоже миниатюрного. Вьетнамцы.
Второй стоял как положено по правилам - на расстоянии десяти метров, держа
под прицелом и их, и первого. Стоял под деревом, на котором сидел Казарян.
- Лечь на землю! - повторил вьетнамец.
- Ложись, Витя, - посоветовал Смирнов, а вьетнамцу сказал: - У меня
нога больная.
- Старик пусть стоит, - решил вьетнамец. - А ты, молодой, ложись и
лежи.
Пистолет он, слава богу, предусмотрительно засунул за ремень. Но
глушитель, к сожалению, не навинтил. Стрелять - услышат. Только один ход.
Готов ли Ромка?
Увидев, что Виктор уже улегся лицом вниз, Смирнов обернулся к
вьетнамцу, жалко улыбнулся и признался:
- Живот схватило.
- От страха, - самодовольно догадался вьетнамец, подошел ближе,
остановился в шаге от Смирнова. Как бы от дикой боли Смирнов схватился
обеими руками за живот, согнулся, уйдя от дула автомата, и, вырвав из под
ремня парабеллум, нанес на развороте удар рукояткой. Удар пришелся
вьетнамцу в скулу, и он, выронив автомат, стал падать на землю.
Одновременно со Смирновским ударом Казарян обрушил свою
девяностокилограммовую тушу на второго вьетнамца. Тот, падая, издал было
жалкий визг, но Казарян прервал его, зажав ему рот.
- И твоего отключить придется, - сказал, задыхаясь, Смирнов и,
подойдя ко второму вьетнамцу, нанес ему акцентированный, точно
рассчитанный удар рукояткой по затылку. Уже сидевший на земле Виктор
обалдело наблюдал за происходящим. Смирнов заметил его, приказал:
- Хватит тут рассиживаться, вяжи их!
- Чем?
- Чем, чем! - разозлился Смирнов. - Комбинезон разорви к чертям
собачьим и вяжи!
Виктор подошел к первому, склонился нерешительно, расстегнул
комбинезон. На ходу накручивая глушитель на пистолет, приблизился к ним
Смирнов. Виктор с силой рванул комбинезон за расстегнутую бортовину, ткань
пулеметно затрещала, и вьетнамец открыл несоображающие глаза. Тут же
Смирнов приставил пистолет к его виску.
- Пикнешь, ходя, - застрелю, как собаку. Будешь вести себя тихо -
может, и обойдется, - предупредил вьетнамца Смирнов. - Отвечай шепотом -
ты меня понял?
- Понял, понял, - зашептал вьетнамец. Виктор, деловито раздирая
комбинезон на ленты, обнажил его худое детское тельце.
В десяти метрах от них Казарян по рецепту Смирнова обрабатывал
второго вьетнамца: сноровисто рвал комбинезон, вязал по рукам и ногам.
Получалось у него лучше, чем у Виктора, еще и потому, что его клиент был
без сознания. Смирнов, покосившись на них, посоветовал Казаряну:
- Если он носом может дышать, забей ему кляп и подвяжи, чтоб не
выплюнул. - И спросил у своего: - Беспаспортный невозвращенец, что ли?
- Невозвращенец, невозвращенец, - лопоча, подтвердил вьетнамец.
- И много вас здесь?
- Взвод целый, тридцать штук.
- Штук, - повторил Смирнов со значением. - До какого часа ваш наряд?
- До одиннадцати часов, - с готовностью ответил вьетнамец.
Смирнов глянул на часы. Была половина десятого. Времени для отхода
достаточно.
- Если не врешь, то все в порядке. - Приказал Виктору: - И ему кляп
приспособь.
Вьетнамцев упаковали. Смирнов придирчиво проверил проделанную
Виктором и Казаряном работу и нанес последний штрих: обоим по очереди
привязал руки к ногам. Потом оттащил одного подальше, чтобы не могли
помочь друг другу.
Забрав оба автомата, двинулись восвояси. К машине через лес почти
бежали. Очень надо было торопиться. Вот он - милый, добрый, спасительный
американец. Обессиленный Смирнов привалился к радиатору, слегка отдышался
и попросил Казаряна:
- Сядь за руль, Рома. Я пока не могу.
Проехали Сычевку, выскочили, наконец, на прямую дорогу. Успокоились
слегка.
- Зачем им вьетнамцы? - задал мучивший его вопрос Виктор.
- Вьетнамец в случае чего русского человека жалеть не будет, -
ответил Смирнов, подумал и добавил: - За что ему нас жалеть?
- А армянского? - развязно поинтересовался Казарян. Настроение у него
почему-то было хорошее.
- А армян никто не жалеет, - изрек с заднего сиденья Виктор.
Поулыбались все трое.
- Все отщелкал? - перешел к делу Смирнов.
- Все, Саня, все. Интересная пленочка должна получиться.
- Он на твоей интересной пленочке есть?
- И еще какой. Прямо к нам своим личиком!
- Кто это - он? - робко полюбопытствовал Виктор.
- Узнаешь со временем, - невежливо осадил его Смирнов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66