Прощание было горестным
. Вместе с Робером уехал и граф Пьетранера, который последовал за француз
скими войсками, отступавшими к Нови
В бою под деревней Нови 15 августа 1799 года сое
диненные австро-русские войска нанесли поражение французской армии Жу
бера.
. Молодой графине Пьетранера брат отказался выплатить законную ча
сть родительского наследства, и она ехала за армией в простой тележке.
Настала та пора реакции и возвращения к старым взглядам, которую жители
Милана называют «i tredici mesi» (тринадцать месяцев), потому что, на их счастье, это
вернувшееся мракобесие действительно продлилось только тринадцать ме
сяцев Ц до сражения при Маренго
Сражение при Маренго (14 июня 1800 г.) принесло по
беду Бонапарту над австрийцами во время второго итальянского похода и о
тдало в его руки всю Северную Италию.
. Все старики, все угрюмые ханжи подняли головы, захватили бразды пр
авления и верховодили обществом; вскоре эти благонамеренные люди, остав
шиеся верными старому режиму, распространили по деревням слух, что Напол
еон повешен в Египте мамелюками
Мамелюки Ц первоначально телохранители
египетских султанов; в XIII веке они уже являлись крупными феодалами; в пери
од египетской экспедиции Наполеона Бонапарта (1798) мамелюки все еще сохран
яли господствующее положение в Египте.
, Ц участь, заслуженная им по многим причинам.
Среди дворян-злопыхателей, которые возвратились из своих имений и жажда
ли мести, особенной яростью отличался маркиз дель Донго. Неистовство, вп
олне естественно, поставило его во главе партии реакции. Члены этой парт
ии люди порядочные, когда им нечего было бояться, но теперь все еще дрожав
шие от страха, сумели обойти австрийского генерала. Он был человеком дов
ольно благодушным, но, поддавшись их уговорам, решил, что суровость Ц сам
ая искусная политика, и приказал арестовать сто пятьдесят патриотов, а э
то были тогда поистине лучшие люди Италии.
Вскоре их сослали в бухты Катарро
В мае 1800 года в Милане была арестована групп
а итальянских либералов; их обвинили в государственной измене и бросили
в венецианскую темницу, оттуда они были переведены в австрийскую крепос
ть Катарро в Далмации. Узники Катарро были выпущены на свободу только 1 ав
густа 1801 года. Милан устроил им торжественную встречу.
, бросили в подземные пещеры, и сырость, а главное голод, быстро расп
равились с этими «негодяями».
Маркиз дель Донго получил важный пост. Так как ко множеству его прекрасн
ых качеств присоединялась и мерзкая скаредность, то он во всеуслышание п
охвалялся, что ни разу не послал и не пошлет ни одного гроша своей сестре,
графине Пьетранера: она по-прежнему безумствовала от любви и, не желая по
кинуть мужа, умирала с голоду во Франции вместе с ним. Добрая маркиза дель
Донго была в отчаянии; наконец, ей удалось похитить несколько небольших
бриллиантов из своего ларчика с драгоценностями, который ее супруг отби
рал у нее каждый вечер и запирал в кованый сундук, стоявший под его кроват
ью; маркиза принесла мужу в приданое восемьсот тысяч франков, а получала
от него ежемесячно на свои личные расходы восемьдесят франков. Все трина
дцать месяцев, которые французы провели вне Милана, эта робкая женщина о
девалась в черное, находя для своего траура благовидные предлоги.
Признаемся, что, по примеру многих солидных писателей, мы начали историю
нашего героя за год до его рождения. В самом деле, главное действующее лиц
о в этой книге не кто иной, как Фабрицио Вальсерра marchesino
Произносится «маркезино
»; по местным обычаям, заимствованным из Германии, этот титул дается сыно
вьям маркиза; «контино» Ц сыновьям графа, «контесина» Ц дочерям графа
и т. д. (прим. авт.).
дель Донго, как говорят в Милане. Он родился как раз в то время, когда
прогнали французов, и по воле случая оказался вторым сыном г-на маркиза д
ель Донго, того самого вельможи, о котором читателю кое-что уже известно,
а именно, что у него было пухлое и бледное лицо, лживая улыбка и беспредель
ная ненависть к новым идеям. Наследником всего родового состояния дель Д
онго являлся старший сын маркиза, Асканьо, вылитый портрет и достойный о
тпрыск своего отца. Ему было восемь лет, а Фабрицио Ц два года, когда гене
рал Бонапарт, которого все высокородные особы считали уже давно повешен
ным, нежданно-негаданно перешел Сенбернарский перевал и вступил в Милан
, Ц еще один исключительный момент в Истории: вообразите себе целый наро
д, обезумевший от восторга. Через несколько дней Наполеон выиграл сражен
ие при Маренго. Остальное рассказывать излишне. Опьянение жителей Милан
а достигло предела, но на этот раз к нему примешивалась мысль о мести: этот
добрый народ научился ненавидеть. Вскоре вернулись из ссылки немногие в
ыжившие «в бухтах Катарро» патриоты; возвращение их было отпраздновано
как национальное торжество. Бледные, исхудалые узники, с большими удивле
нными глазами, представляли собою странный контраст ликованию, гремевш
ему вокруг них. Для наиболее запятнанных родовитых семейств их возвраще
ние было сигналом к бегству. Маркиз дель Донго одним из первых удрал в сво
й замок Грианта. Во многих знатных семьях отцы были преисполнены ненавис
ти и страха, но жены и дочери вспоминали, сколько радости принесло им перв
ое вступление французов в Милан, и с сожалением думали о веселых балах, ко
торые тотчас после взятия Маренго стали устраивать в Casa Tanzi
В Бальном дворце.
. Через несколько дней после победы французский генерал, на которо
го возложена была обязанность поддерживать спокойствие в Ломбардии, за
метил, что все фермеры, арендаторы дворянских земель, все деревенские ст
арухи уже нисколько не думают о поразительной победе при Маренго, измени
вшей судьбу Италии и в один день вновь отдавшей в руки победителей трина
дцать крепостей, Ц все поглощены пророчеством святого Джиовиты, главно
го покровителя Брешии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29