— Нет, правда, давайте Фауну позовем на подмогу.
— Давайте, — сказал Мак, слегка оживившись. — Это хоть какая-то надежда. Эдди, раскопай-ка бочонок из военных запасов. А ты, Элен, позови Фауну к нашему столу. И пускай захватит свою астрологию…
— Может, она мне уже погадала… — сказал Элен.
Фауна, к немалому своему огорчению, сама не слишком верила, что звездам есть до нас дело; однако утешалась тем, что в это верят другие. Астрология давала ей отличную возможность подсказывать людям, как жить, а уж как кому жить — лучше Фауны не знал никто.
Впрочем, иногда Фауне — несмотря на скрытый скептицизм — становилось не по себе от какого-нибудь гороскопа. Гороскоп Элена поверг ее в ужас и изумление. Может, лучше сжечь эти бумажки и никому не рассказывать?
Фауна с Эленом проследовала в Ночлежку. Мак налил Фауне из бочонка — гостья выпила залпом, не выходя из задумчивости…
— Ну как, ты мне погадала? — с волнением спросил Элен.
Фауна взглянула на него скорбно:
— Лучше не спрашивай…
— Почему? Там что-нибудь плохое?
— Не то слово.
— Ладно, говори, я ничего не боюсь.
— Я уж и так, и этак проверяла… — Фауна вздохнула. — Ты день рождения, случайно, не перепутал?
— Нет, не перепутал.
— Тогда никакой ошибки. — Фауна устало оглядел собравшихся. — По звездам выходит, что Элен станет президентом Соединенных Штатов.
Наступило потрясенное молчание.
— Не верю! — сказал наконец Мак.
— Не хочу быть президентом! — молвил Элен со всей искренностью.
— Хоти не хоти, а звездам виднее, — сказала Фауна. — Поедешь в Вашингтон.
— Не хочу, я там никого не знаю!
— Давайте тогда и мы куда-нибудь поедем, — предложил Уайти II. — Я знаю островки в Тихом океане — заглядение. Может, туда и махнем? Кстати, это подмандатная территория Штатов! Слышь, Элен, твои острова-то!
— Не надо мне никаких островов!
— Может, лучше его убить? — спросил Мак.
— Нельзя, — сказала Фауна. — В гороскопе этого нет. Он проживет до семидесяти восьми лет и помрет от тухлой устрицы.
— Не люблю устриц!
— Ничего, в Вашингтоне полюбишь.
— А может, это все-таки ошибка? —спросил Мак.
— Если бы. Знаешь, сколько раз я проверяла! Нет, ничего тут не попишешь, быть Элену президентом.
— А может, оно и ничего? —раздался одинокий голос Эдди. — Мы ведь еще и не таких президентов видели…
— А нельзя мне пойти отказаться? — Элен был в отчаянии. — Нельзя? Тогда я спрячусь!
— Бесполезно, — мрачно покачала головой Фауна. — Хочешь, проверим еще раз, но надежды никакой. Сколько у тебя на ногах пальцев? Ведь девять?
— Не знаю.
— Посчитай!
Элен снял ботинки, зашевелил губами. Потом объявил горько:
— Ага, девять.
— Вот видишь, и в гороскопе так написано. Так что остается молить бога, чтобы все хорошо обошлось.
— Тут уж моли не моли, хорошего не дождешься, — сказал Уайти II. — Ну Фауна, ну астрология! Сделала из придурка президента. Лучше бы помогла Доку книжку написать…
— Это кто придурок? — грозно спросил Элен.
— Уильям Генри Гаррисон, девятый президент.
— А… — сказал Элен. — Тогда ладно.
— Что же нам делать с Доком? Он стал совсем на себя не похожий! — заверещала Агнесса своим хриплым сопрано. — Я принесла ему пинту виски, он ни разу и не приложился. Сидит, смотрит на свои желтые бумажки. А знаете, что он на них нарисовал?
— Головастиков?.. — предположил Уайти I.
— Нет, хуже. Неприличную картинку!
— Фу ты напугал, — сказал Мак. — Может, он наоборот, на поправку пошел. Так что там за картинка?
— Представляете, — Агнесса понизила голос, — нарисована женщина, совсем голая. А рядом с ней осьминог курит трубку! Нет, раньше Док таких картинок не рисовал!..
Могучая Ида очнулась — словно гора ожила — и сказала:
— А ведь какой раньше был легкий, веселый! Прямо как порча на него нашла. Будь это не Док, а кто другой, я бы сразу подумала, что здесь баба замешана. Да нет! Сроду еще Док от баб не плакал!..
— Зато они от него плакали, — ввернул Мак.
— А может, и правда, дело в какой-нибудь девчонке? — спросила Фауна, подбочась. — Может, водит его какая-нибудь за нос?
— Нет, — сказал Элен, — у него больше на болезнь похоже. Придешь к нему, а он молчит. Скажешь — не слышит… Скорей бы он выздоравливал.
— Давайте ему подбросим парочку девиц, — предложил Уайти II. — Глядишь, и оживет.
— Знаете, — сказал Мак, — хоть и не верю я в эти звезды, пусть-ка Фауна ему погадает. Авось в гороскопе найдем что-нибудь дельное…
— Все вы не верите, только просите, погадай, — проворчала Фауна. — Что мне, больше всех надо?.. Так когда у Дока день рождения?
Ко всеобщему удивлению, выяснилось, что никто не помнит.
— Вроде бы осенью… — неуверенно сказал Эдди.
— Мне не вроде, мне надо точно знать, — сказала Фауна. — Мак, может, ты у него спросишь?
— Ладно. Слушай, Фауна, ты это… не особо на звезды смотри, прибавь там от себя что надо.
— А что надо?
— Ну, чтоб бросил писать свою чертову книжку. Да зажил по-старому…
— А что плохого, пускай он ее напишет, — сказал Элен. — Раз уж хочется.
— Давайте по-честному, — сказал Мак и почесал живот. — Конечно, ему хочется эту книжку написать, день и ночь над ней страдает. Только знаете, что я думаю? Никогда он ее не напишет!
— Это почему?! — Элен аж с места привскочил.
— Знаете, есть такие люди, их врачи называют «предрасположенные к страданиям»? Они страдают всегда и везде. А почему? Потому что на самом деле им страдать нравится! Так и наш Док. Ему не книжку хочется написать, а пострадать.
—Выходит, он сам себя мучает? — удивился Уайти I. — Зачем?
— Сейчас объясню. Слыхали такое слово — «замена»?
— Это у футболистов, что ли? — спросил Эдди.
— Сам ты футболист, — сказал Мак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72