- Что ты скажешь, если мы последуем за ним,
скрытно, конечно.
- Разумеется, - согласилась Гвен. - Кто может быть столь же скрытным,
как мы?
Род предложил ей руку. Она взяла его под руку, и они побрели в ночь,
идя по мысленному следу Йорика.

- Однако, разве здесь не опасней, милорд? В конце концов, мы ведь
могли бы спокойно сидеть где-нибудь в сарае и слушать мысленно.
- Несомненно, - Род высунул нос над подоконником чтобы по-быстрому
заглянуть в таверну Чолли, - но не могу устоять перед искушение увидеть
этого мускулистого шута в действительности. Кроме того, мы позади здания и
в тени. Нас, вероятно, никто не увидит. Я имею в виду, здесь же
канализация проведена в дома.
В таверне Йорик постепенно подводил разговор все ближе и ближе к
политике текущего момента.
- Да, выпьем за наших братьев, вольмаков! - провозгласил, подняв
кружку, тост дородный капрал.
- И за наших сестер, вольмачек, - согласился один рядовой первого
класса.
Другой солдат пожал плечами.
- Ты можешь считать их сестрами, если охота. Лично я предпочитаю
более близкие отношения.
Его наградили за остроту общим плотоядным смехом, а один рядовой
среднего возраста крикнул:
- Отношения какие есть такие и будут, салага. Эти вольмаки не
одобряют случайных знакомств. Соблазнители быстро оказываются под дулом
дробовика.
Йорик пожонглировал так-сяк этими словами и поднял свой стакан.
- Ну, выпьем за лучшую половину человечества. Да ни лишиться она
худшей половины.
На это ответил смешок, умерших быстрой смертью. Солдаты умолкли,
переглядываясь друг с другом.
- Ты мало знаком с обстановкой, так ведь? - прорычал один сержант.
Йорик нахмурился, посмотрел на него и пожал плечами.
- "Последним пришел, первым заглянешь". Ну допустим вольмаки
разозлились на нас? Ну и что?
- Он говорит "ну и что"? - зарычал один из рядовых постарше. - Тебя
здесь не было, приятель, когда шли настоящие бои! Тебе не приходилось
выступать против их проклятых копий и видеть, как твоему дружку выпускают
кишки! Тебе не отрубали руку, - прорычал искалеченных ветеран. - И ты не
видел как из обрубков хлещет кровь!
- Тебе не драл уши их дьявольский вой, когда ты отходил к стене с
дюжиной товарищей, тогда как выходил за нее с сотней, - прорычал седой
сержант. - А их копья и стрелы тыкались в тебя со всех сторон.
- Не надо их недооценивать, - процедил сквозь зубы капрал с
узловатыми руками. - Они злобные, когда дерутся.
- И они не трусы, - прогромыхал другой. - Стрелы и копья убивают не
хуже любого бластера, мой мальчик. И от них не увернешься, когда они
сыпятся градом.
- Скольких мы потеряли? - вперился горящим взглядом в свое пиво седой
сержант. - Дюжину в день? Шестьдесят в неделю? Сотню?
- И это продолжалось годами, много лет подряд! - стукнул по стойке
кружкой сержант лет сорока. - Мы не допустим, чтобы вернулись те дни, ни
за что, любой ценой!
Род, потрясенный, узнал в нем Талера.
- Ну, так далеко даже я не стал бы заходить, - задумчиво проговорил
седой сержант. - Я мог бы назвать кое-какие цены, которые не стал бы
платить.
- При всем при том и я тоже, - признался сорокалетний. - Но есть
много цен вполне стоящих того! - он обвел все помещение горящим взглядом.
- Что такое две жизни по сравнению с тысячами, в которые обойдется вся
война? Что такое две жизни?
В таверне воцарилось молчание.
- Да, - крякнул седой ветеран, - но на суде они скорее всего
отвертятся.
- Только если они не виновны, - быстро вставил Йорик. - Ладно,
допустим я знаю Шаклара не так давно, как вы, но я верю в его правосудие.
- Невиновны или нет, кого это волнует? - Талер обратил сердитый
взгляд на Йорика. - Если их освободят, вольмаки взорвутся и снова ринутся
на нас! И на этот раз они все до одного будут с бластерами!
По бару прокатился ропот дурного предчувствия. Большинство пьющих
содрогнулось, и в помещении стало тихо.
На какое-то время, а потом чей-то голос сказал:
- Убить их.
Потрясенное молчание.
Потом другой голос:
- Да.
- Да, убить их!
- Что значат две жизни вместо тысяч?
- Да! Отдать вольмакам утром их тела и они уйдут!
Седой ветеран нахмурился.
- Но когда Шаклар выяснит...
- Он не станет поднимать шума, - заверил со злобной усмешкой Талер. -
Что такое мертвецы по сравнению с живыми? Нет. Шаклар может и будет бледен
как полотно, но ничего не скажет.
- Но они же невиновны, - возразил Йорик.
- Также как и те, кто погибнет на войне, - зарычал Талер. - Что такое
двое невиновных рядом с тысячей, приятель? А?
- Но как же суд! - проблеял Йорик. - Ты хотел бы пропасть без суда?
- Они не я, - прорычал Талер, - они не любой из нас.
Это вызвало негромкое громыхание согласия.
- Но... - ткнул пальцем Йорик. - Если вы продаете за мир их, то что
случится, когда обвинят одного из вас?
- Ах, у меня сердце кровью обливается! - проворчал седой сержант.
- В чем дело, братец? Ты хочешь войны? - Талер окинул Йорика взглядом
с ног до головы, словно снимая мерку для гроба. - Да, по-моему именно так.
Ты никогда не видел боя, не так ли приятель? И тебе до смерти охота
понюхать пороху.
- Черта с два! - быстро отперся Йорик. - Прежде чем очутиться здесь,
я повидал свою долю стычек, а именование их "полицейскими акциями" не
сокращало списков потерь!
- Не верю ни единому слову, - Талер соскользнул с табурета у стойки и
подошел очень близко к неандертальцу с налитыми кровью глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103